«У Вятки свои порядки» – очерк студентки

Дремучие леса, поросшие мхом, глубокие сырые овраги, топкие болота с тучами комаров и слепней, но, вместе с тем, светлые березовые перелески, огромные лесные поляны, наполненные душистым ароматом трав, говорливые ключи в низинах с ледяной водой и облака, плывущие вдаль. Когда я читаю книги, часто встречаю эти знакомые образы и сразу вспоминаю мою Вятку.

Моя Родина – Вятский край. Многим знакома Вятка благодаря Великорецкому крестному ходу и дымковской игрушке.

Но мне хотелось открыть для вас красоту моей земли, рассказав о людях, их судьбах, характерах и о том стержне, на котором держится вятский человек.

Что же это за стержень? Можно ответить по-разному… я скажу – это родная земля.

Деревня Аверино, зима Земля, по которой протекает река Кама. В её верховьях, там, где мой дом, она извилистая, неглубокая, с тихими заводями и мелководьем, в котором стоит рыба. С высокими берегами, поросшими то ивами, то тополями, то мощными соснами. С острым запахом речной мяты по обрывистым берегам, в которых селятся ласточки-береговушки. Река, которая до восхода солнца встречает рыбаков, росистым утром слышит звук кос-«литовок», днем она рада деревенским ребятишкам, прибегающим порезвиться в теплой воде, а вечером сюда придут взрослые смыть пыль и усталость тяжелого дня. Ночью на берегу разведут костер, и дым от него будет стелиться по реке.

 Река многое видела: и всю историю Вятского края, и жизнь мальчишки-рыбака, который, возмужав, срубил дом на ее берегу. А теперь, состарившись, сидя на завалинке, смотрит на ее быстротечные воды.

А жизнь течет своим чередом. По берегам Камы все так же стоят деревеньки и села. В них живут люди. На несколько деревень десяток фамилий: Чераневы, Некрасовы, Ичетовкины… Как такое бывает, спросите вы? Все просто, деревня вырастала из хутора. Жили крепко, дружно. Дети строились рядом с родителями, братья ставили дома рядом.

Семья, род, родня – здесь это не пустые слова. За ними стоит уверенность в том, что в беде ты не останешься один.

Черанев Николай Иосифович

Только здесь я слышала, чтобы говорили «собрать помочь», то есть позвать всех родных, и они придут к тебе в трудное время. Отложив свои дела, придут на постройку дома, посев или сенокос. Просто потому, что ты их, родной. Родственные связи крепкие, и родство помнят и уважают. Очень важно, к какой семье ты принадлежишь. Часто меня спрашивали: «Ты чьих будешь?»

Здесь почитают старших. До сих пор свадебные обряды сохранили в себе обязательное благословение родителей. К мнению стариков прислушиваются, спрашивают совета. Они некая мера, ориентир для молодого поколения.

 Все друг друга знают, поступки на виду: «Не делай плохого, иначе стыдно будет людям в глаза смотреть». В городе не так. Ты окружён незнакомцами и не чувствуешь ответственности перед ними.

 В деревне не любят болтунов и выскочек. Хочешь, чтобы уважали – заслужи делом. Мой прадедушка был инженером в лесхозе и много лет отвечал за распределение земель, себе брал самый далекий покос, худший участок земли под пашню. Он понимал, что если его поставили ответственным над кем-то, он должен отдавать самое лучшее, чтобы быть примером. Это было не показное, а потребность. Многим это покажется странным, но для тех мест это обычное дело. Зато когда прадеда не стало, пришло очень много людей проститься. Они говорили о нем, как о лучшем из лучших земляков, хотя его фотография никогда не висела на доске почета.

Долгое советское время люди жили без Бога, но сохранились обычаи.

Мало кто помнил, почему скот по весне выгоняют вербой, а от Пасхи до Пасхи у бабушки в уголке лежит красное яйцо, почему перед трудным делом говорят: «Ну, басловяся» (то есть с Божьим благословением). Просто знали, что так надо. А когда вера начала возрождаться, восстановили храм в честь Афанасия и Кирилла Александрийских, начались службы и люди потянулись в храм, стало понятно, какой духовный смысл заключен в этих обычаях.

Великорецкий крестный ход

 Во время безбожья лишь бабушки, ещё помнившие былое, хранили веру, и еще старообрядцы. Их много в нашем селе. Они аскетичны, требовательны к себе и строги в соблюдении своих обычаев, никогда не откажут в просьбе о помощи. Они живут своей жизнью, никому не навязывают своего мировоззрения.

Все живут сообща. Ты понимаешь, что не одинок. Так во всем: начинается дождь, а сосед с семьей не успевает сгрести сено, придут молча со своими граблями и будут работать рядом. Потом, конечно, хозяйка пригласит всех в дом на ужин. Люди будут сидеть, разговаривать, и только хозяюшка сокрушается: «Кушайте, что вы так мало едите».

Здесь есть свой этикет, которому не учат специально, но ребенок постигает его, глядя на родителей. Главное в нем – это скромность и смирение. Здесь есть свои традиции: на праздник надо получить приглашение, а вот в беде помочь приходят без него.

Прежде это непривычно было видеть, когда приезжали в село лишь на каникулы, но потом, когда родились мы с братом, папа и мама построили дом на маминой родине, чтобы растить детей на своей земле, среди родных и близких людей. Проводя всё лето на душистых лугах и косогорах, поросших земляникой, мы впитывали «вятский дух». В городе мой брат, сидя у окна в морозный день, мечтательно говорил: «Везет ребятам, в Афанасьеве всегда лето». Для нас это было волшебное место. Мы выросли, и волшебство ушло, но на его место пришло осознание того, что здесь действительно другой мир, другие люди, к которым хочется вернуться.

Вниз по Камушке
Раз, ишшо раз,
Да вниз по долгою…

Какой он, вятский человек? От его предков новгородцев ему достался свободолюбивый нрав, но в то же время он смиренный и жертвенный. Суровая природа наложила свой отпечаток на его характер. Он терпелив, вынослив. Он живет «на миру» и отвечает за каждый поступок, ведь любой поступок формирует отношение односельчан к нему и репутацию его рода.

 Он очень любит детей, но в то же время воспитывает их в строгости и трудолюбии. Парень в шестнадцать лет может сложить печь, залить фундамент, срубить баню – всё это он делал с отцом. Он самостоятелен. Хороший рыбак и неплохой охотник. А после школы он уже готов выбирать себе профессию, а не времяпрепровождение, потому что он умеет трудиться и не боится трудностей. 

В деревне люди живут трудовой жизнью, как жили и раньше. Многие держат скот. В магазинах вы не найдёте картошки, лука, моркови, потому что у всех, от одинокой старушки до главы администрации, есть свой огород. Весной только и слышно везде один разговор: «Пахали, отсадились?».

Когда заканчивается работа, наступает время отдыха, именно сейчас можно услышать песню… Она сопутствует жизни вятского человека.

Моя прапрабабушка много и хорошо пела. Приезжали из Москвы собиратели фольклора, и не раз, чтобы послушать её. Осталась черно-белая фотография, где она стоит в сарафане, в вышитой рубашке и кокошнике во время выступления. Участницы состарились, но ансамбль не распался, на их место пришли их дочери, внучки.

Летом я слушала, как они поют. Сначала не могла уйти из уважения к ним, но постепенно я вслушалась в переливчатые мотивы и смогла оценить их красоту и искреннюю безыскусность.

Как на Каме на реке

Да во приятной тишине,

Да во приятной тишине

Колокол раздался.

Особое место в песнях занимает образ реки Камы. Наш край живёт лесом, уже нет бурлаков и сплавщиков, а их песни остались.

Вниз по Камушке

Раз, ишшо раз,

Да вниз по долгою…

Кама присутствует даже в свадебных и застольных песнях.

Кама река разливается,

Дубовы столы накрываются.

В центре - прабабушка Клавдия Семёновна

Но одна из песен мне заполнилась больше всего. Она будто связывала всех женщин, даже хозяюшка, хлопотавшая вокруг стола, присела и тоже ее подхватила.

Не было ветру,

Не было ветру,

Вдруг надунуло.

Не было гостей,

Не было гостей,

Вдруг наехали.

Полон двор,

Полон двор,

Полну горенку.

Новые сени,

Новые сени

Надломятся…

Когда песня смолкла, они пообещали спеть ее на моей свадьбе. Если этот важный для меня день настанет, мне хочется услышать песни моего края. Так я смогу почувствовать, что живу по-вятски.

А как это, жить по-вятски? Это трудно описать, лишь попробовав, можно понять самому. Надо приехать на Вятку хотя бы на зимние каникулы, когда мой край бывает нежно-розовым на рассвете, ослепительно белым с режущей глаза синевой в ясный морозный день и таинственно-сиреневым на закате.

Надо отключить телефон и топить русскую печь утром и вечером, а днём чистить снег вокруг дома. Надо разговаривать с соседями, впитывая в себя колорит их речи (баская – красивая, нонче…).

А как ты поймёшь, что у тебя получилось? Всё просто, тебе покажется, что ход времени замедлился. Что-то внешнее отступает, а приходит внутреннее…

Харинские пещеры, лето

Ты заметишь, что люди здесь удивительно тихие. Нет, не тихони. Горожан сразу «видать» – скажут местные. Громко разговаривают, активно жестикулируя, всё время куда-то торопятся… А деревенские живут тихо, размеренно. Никуда не спешат, а зачастую успевают сделать намного больше. Ложатся рано и встают рано, как было заведено в старину.

 Часто, приехав на Вятку, я не сразу могу перестроиться на здешний темп жизни из городского, но уже через пару дней я замечаю, что теперь больше уделяю внимания мелочам. Замечаю, как солнце прячет макушку за наш дом на закате и какой необыкновенно душистый чай из трав, собранных в нашем логу, как здорово есть только что сорванную землянику, пропитанную солнцем, и какое счастье просто сидеть у костра. Это просто костёр, земляника, закат и просто чай, но здесь они значат гораздо больше, ведь из таких мелочей и складывается счастье…

 Я пытаюсь жить по-вятски в то короткое время, когда я в деревне.

Большую часть времени я нахожусь в городе, но родина моя в Афанасьево, и, лишь приезжая сюда, я чувствую, что здесь мой дом.

Я рада, что у меня есть возможность, живя в городе, пользоваться комфортом, получать хорошее образование, иметь больше возможностей для самореализации, посещать многие интересные места. Но, когда устаешь быть успешным, стремительным, независимым, когда захочется просто тишины, я всегда могу приехать в деревню, могу просто лежать на русской печке с интересной книгой, морозным днём нестись на «ватрушке» с горы, пытаясь не врезаться в ёлки, могу на лодке плыть по заводям реки, когда рядом только брат, два весла и высокие камыши… А могу сидеть в уголочке дивана и слушать, как поёт песни моя родня.

 Я с семьей много путешествовала и видела множество интересных мест, но мой край остаётся для меня самым красивым. Эти места чем-то притягивают к себе. Что же в них такого? Недавно я начала понимать. Это земля моего рода – сюда меня тянут мои корни!