Нужно учиться не думать о своей боли. О христианской добродетели радости

Накануне радостного праздника Покрова Пресвятой Богородицы о христианской добродетели радости рассуждает почетный настоятель Покровского храма в с. Акулово Московской области протоиерей Валериан Кречетов.

Радостный живет в любви

— Отец Валериан, Священное Писание призывает нас радоваться. Но как можно радоваться, когда вокруг столько горя, когда каждый из нас несет крест множества скорбей?

— Ну, во-первых, когда речь идет о счастье, радости — надо прежде всего определить — что это такое. Потому что подчас у нас говорят о разных вещах и даже иногда противоположных. В церкви на литургии мы каждый раз слышим, как поется третий антифон — Заповеди блаженства. Но они как будто нас не касаются. А блаженны кто? Плачущие, алчущие, жаждущие, а дальше вообще сказано — «Блажени есте, егда поносят вам, и изженут, и рекут всяк зол глагол на вы лжуще Мене ради». А дальше — «Радуйтесь и веселитесь!» Ничего себе… Как же понимать радость? Ведь это же не пустые слова-то.

У нас путают духовную радость — непреходящую, вечную — с временными радостями. Вот, ребенок пошел, заговорил, что-то пролепетал, сделал что-то хорошее — но все это проходит, забывается. Сколько старается иногда человек ради другого, а тот, к несчастью, потом все забывает за одно какое-то не по нему сказанное слово. И никакой благодарности нет.

Поэтому в духовном смысле речь идет о радости, о которой Господь сказал: «И радости вашей никто не отнимет у вас» (Ин. 16:22). Это вопрос, между прочим, очень серьезный.

На Покров, как на все Богородичные праздники, читается Евангелие Богородичное — о Марфе и Марии. Марфа заботилась о большом угощении, а Мария села у ног Иисусовых и слушала слово Его. В этом Евангелии как раз и сказано о едином на потребу: «Мария же избрала благую часть, которая не отнимется от нее» (Лк. 10:42). Эту благую часть невозможно отнять.

В этой, временной жизни, есть прообраз будущей. Как говорил святитель Николай Сербский: солнце, которое дает свет, все животворит, всегда светит и все греет, — есть символ Вечного Солнца. «Христе, Свете Истины, просвещая и освящая всякого человека, грядущего в мир». Или, как замечательно сказал один архиерей: цветы — это образ рая здесь, на земле.

Когда человек любит, у него в сердце радость, обнимающая все. На эту тему есть замечательное стихотворение Алексея Константиновича Толстого:

Благословляю вас, леса,

Долины, нивы, горы, воды!

Благословляю я свободу

И голубые небеса!

И посох мой благословляю,

И эту бедную суму,

И степь от края и до края,

И солнца свет, и ночи тьму!

И одинокую тропинку,

По коей нищий я иду,

И в поле каждую былинку,

И в небе каждую звезду!

О, если б мог всю жизнь смешать я,

Всю душу вместе с вами слить;

О, если б мог в мои объятья

Я вас, враги, друзья и братья,

И всю природу заключить!..

Человек радостный живет в любви. А без любви в радости жить невозможно: даже радость будет эгоистичной.

Радость духовная — другая, она все объединяет и все оживотворяет. Это как раз та радость, о которой сказал Господь, когда жены-мироносицы встретили Его Воскресшего: «Радуйтесь!» Господь воскрес. Все — победа над смертью. Смерти нет. Это только временное изменение, дальше — будущая жизнь. Эту радость уже никто не отнимет, как и духовную свободу, про которую святитель Николай Сербский говорил, что и в темнице, и на свободе она одна и та же.

Почему святые испытывали состояние радости, а апостол сказал: «Всегда радуйтесь, непрестанно молитесь, за все благодарите» (1 Фес. 5:16–18)?

А как же это сочетать с тем, что кто-то себя так плохо ведет, с нашими земными скорбями? Да, это скорбь, но она временна. Есть такое рассуждение на эту тему: как я могу радоваться, когда кто-то там, в аду, мучается?

— Да, батюшка, предположим, мать в раю, а ребенок в аду. Как можно радоваться?

— Дело все в том, что состояние, которое будет испытывать человек в раю, мы здесь не можем осознать. Как сказал один подвижник: «Если Ты меня помилуешь — слава Твоему милосердию. Если накажешь — слава Твоему праведному суду». И здесь до конца объяснить все невозможно, потому что это неподвластно нашему пониманию.

Когда-то, слава Богу, у меня все было благополучно в семье, должен был родиться четвертый сын, я стал священником. Однажды на одной из первых моих служб, во время Шестопсалмия, я испытал особое состояние. Вдруг все перестало существовать, кроме Престола и меня, стоящего перед Престолом. Хотя у меня были любимая жена, дети. Но в памяти — ничего, только предстояние пред Престолом. И так всегда… Я думаю, все, что нас связывает в земной жизни, там примет другие формы и состояния.

В земной жизни тоже много всего было. А ведь мы не так много помним, по большей части забываем, хотя какие-то моменты казались безвыходными, безнадежными.

Это свойство — временность памяти — видимо, как-то сделает свое дело, и человек, устремленный к Богу, к общей радости, о плохом забудет.

Помните, как Господь сказал: «Женщина, когда рождает, терпит скорбь, потому что пришел час ее; но когда родит младенца, уже не помнит скорби от радости, потому что родился человек в мир» (Ин. 16:21).

Мы недоумеваем: как это — не помнить о ребенке? А ведь я встречал пожилых людей, которые своей собственной дочери говорили: «А ты чья будешь, деточка?» Вот тебе и память о ребенке. Да будешь ли ты помнить о ребенке-то? В заупокойных песнопениях есть слова: «Егда душа от тела имать нуждею восхититися страшными Ангелы, всех забывает сродников и знаемых, и печется о будущих судилищей стоянии».

Но уже сейчас — разве мать всегда помнит о своем ребенке? Так уж семейные пары живут только ради детей и думают только о детях? Некоторые матери устраивают свою жизнь, как хотят, нисколько не думая о своих детях. Живут, по крайней мере, стараются жить, в свое удовольствие. А там будет действительно радость. Не временное удовольствие какое-то, а радость духовная.

Поэтому все эти сентиментальные вопросы: «Как же будет, если ребенок твой мучается?» — задавайте тем, кто временную радость испытывает, не думая о своих детях. Пусть они отвечают на этот вопрос.

Благодарное сердце всегда радуется

— Батюшка, а можно воспитать в себе, в детях добродетель радости? Или это дар от Бога?

— К радости надо стремиться и всегда о ней помнить. Человек, неблагодарный сердцем, все время недоволен, ему постоянно чего-то не хватает. А человек с благодарным сердцем всегда доволен и всегда радуется. Учиться нужно на простых вещах — благодарить Бога. И не в особых случаях, а постоянно — обращаться к Богу, обращаться к радости…

Действительно, живем-то — слава Богу. Сейчас смотришь — там бедствие, там катастрофа, а мы живем… Так благодарить надо Бога. Мы сейчас можем прийти в храм, а кто-то не может, сломал ногу или парализован. Так нам нужно день и ночь радоваться, а мы еще чем-то недовольны. В одних и тех же условиях одни радуются, а другие нет.

Анатолий Владимирович Жигулин — замечательный поэт с радостной душой. Я его хорошо знал, венчал. Он рассказывал: случилось так, что девять месяцев сидел в тюрьме со священником, отцом Митрофаном. Потом их разлучили, послали по этапу. И в каком-то лагере они вдруг встретились опять. Отец Митрофан увидел его: «Вот, Толя, — говорит, — то сидели в каземате, а теперь ходим!» И тот радостный идет по зоне — с ящиком. Топор, молоток у него — плотничал там, что-то ремонтировал. И радостно, что они хотя и в зоне, в тюрьме, но уже ходят. Когда человек перестраивает свою душу, получает радостное устроение, тогда он все воспринимает по-другому.

Мы знаем, что скорбями Господь очищает от грехов.

Некоторые даже просят: «Господи, накажи здесь, только там помилуй». А кто-то не просит, но когда посылаются скорби, радуется. Как тот раб Божий, который просил у Бога: «Какую добродетель избрать, чтобы спастись?» Ему было показано: все спасшиеся что-то терпели безропотно. И он стал искать — от кого потерпеть. Нашел какого-то старца сварливого, с ним никто не жил. И стал к нему проситься в послушники. Тот говорит: «Пошел вон!» Он не уходит. «Ты хочешь втереться в доверие, а потом обокрасть меня?» Стал его палкой бить. А тот раб Божий и говорит: «Господи, как Ты быстро исполняешь мое прошение, уже я терплю». И был в послушании у него 13 лет. А недалеко жил старец благостный. Он послан был ему как бы в утешение. «Ну, как жизнь?» — спрашивал его иногда этот старец. «Сегодня немножечко заработал, наверное», — отвечал этот послушник. Значит, потерпел какое-то поношение. И радовался. А в другой раз говорит: «Сегодня день пропал. Старец не ругался, не дрался». Такое устроение души имел — умел радоваться в таких обстоятельствах.

Преподобный Моисей Мурин, эфиоп — пример классический. Как-то решили проверить его преуспеяние духовное. Он уже провел несколько лет в монастыре, в удаленной келье, а прежде был атаманом разбойников. Представляете, какая личность?

Преподобный Моисей Мурин, бывший разбойник 

И вот епископ велел позвать его в алтарь, а когда войдет — выгнать. Его позвали, а потом выгнали: «Пошел, пес, отсюда!» Он убрался. Опять позвали — и опять выгнали. И в третий раз позвали и снова выгнали. Потом уже Моисей был в совете старцев. Спрашивают у него: «Отче, в первый раз что с тобой было?» Он отвечает: «В первый раз смятохся и не глаголах». Второй раз — «уготовахся и не смутихся». А в третий раз — «возвеселихся». Радовался уже — ну, сейчас выгонят! Потому что все равно — и временная радость, и временная скорбь здесь кончатся.

За одного битого двух небитых дают

— Батюшка, а как детей научить радоваться?

— У меня мамочка — я не видел ее унывающей, она всегда была радостная. Важен пример, прежде всего личный. Детей нужно учить радоваться. Что-то получилось — слава Богу — это хорошо. Хорошо вот это. Ну, и это тоже хорошо.

— То есть подчеркивать то хорошее, что происходит?

— Конечно! У мамочки, Царствие ей Небесное, лицо все время радостное было, светлое. Даже когда она умерла, те, кто ее видел в больнице, говорили: какое у нее лицо радостное!

Любовь Владимировна Кречетова, мама отца Валериана

— Как учить детей, молодежь переживать трудности? Например, распространенная ситуация: обижают в школе, бьют, обзывают?

— Почему важно воспитание? Для верующего человека есть пример. Господь какое поношение терпел? Избивали Его, клеветали. А Он — безгрешный.

Потом нужно объяснять сущность, которая заключается в том, что «аще добр будешь — себе и ближним своим, а аще зол будешь — сие и пожнеши» (Притч. 9:12). Кто-то плохо поступает, и для него самого это плохо. Обижает вроде тебя, а на самом деле зло к нему возвращается.

Я знаю такой случай: некий раб Божий, Царствие ему Небесное, сделал замечание в магазине одному пьяному человеку, а когда вышел на улицу, тот схватил его и потащил. Этот раб Божий (а он слабенький такой) и говорит: «Думаешь бить? Сильному слабого несложно бить». И добавил: «Сегодня ты пьешь, бьешь, завтра — пьешь, бьешь, скажи — для чего ты живешь?» Тот задумался: «Не знаю, для чего живу».

Можно и ребенку — он же, несчастный, не понимает — прийти и сказать: «Ну скажи, тебе хорошо это?»

— То есть разговаривать с обидчиком?

— Конечно. «Ты это делаешь, а что хорошего? Если все будут бить друг друга — это жизнь, да?» Нужно объяснить обидчику. Вот пример из книги «Отец Арсений», когда мальчика верующего «судили» в советской школе, но дали «последнее слово». Тот встал и сказал: «А мне жалко вас». И детский суд вынес «приговор» — невиновен. Замечательная детская реакция.

— А самим детям что делать — тем, кого обижают?

— Ну, что от них зависит — делать, а так… За одного битого двух небитых дают.

«Обижают вроде тебя, а на самом деле зло к обидчику возвращается». Кадр из кинофильма «Чучело»

— Сдачи не давать?

— Нет, если есть возможность — почему? Но не с чувством того, чтобы отомстить, а просто остановить. Чтобы человек смирился, так сказать. И такие бывают случаи.

Не думать о своей боли

— Батюшка, иногда смотришь на все происходящее — и печаль входит в сердце.

— Нам есть пример — выше нет и быть не может. Спаситель. Сколько Он творил добра? Никого не осудил, только миловал. И Его распинают. А Матерь Божия взирала на это. У Нее «сердце оружие пройде», как сказал Симеон Богоприимец. На этой земле — да. Без такого состояния — в той или иной степени — человек не проживает. Но все равно — «Возверзи на Господа печаль твою, и Той тя препитает» (Пс. 54:23).

— Бывают моменты, когда любви не хватает — к близким, к коллегам, даже к детям, наваливается какая-то усталость: хочется отгородиться от всего.

— Совершенно верно. Господь сказал: «…и по причине умножения беззакония во многих охладеет любовь» (Мф. 24:12).

— И что в этот момент делать? Молиться? «Господи, дай мне любви к ним?»

— Нет, не «к ним», нет! «К ним», к ребенку, к мужу, к жене — это не совсем правильно. Любовь, если она есть, она есть ко всем. Когда человек голоден — так он ест что угодно. Если любит человек — он любит. А так — этого люблю, этого не люблю… Это не любовь, это немножечко другое. Это, наверное, то самое, о чем сказал Иустин (Попович): «Любовь к человеку без любви Божией есть самолюбие».

«Нужно учиться не думать о своей боли. Всякая болезнь, особенно душевная, лежится молитвой»
Архимандрит Иоанн (Крестьянкин)

— Можно как-то с унынием бороться?

— Молиться прежде всего. Отец Иоанн (Крестьянкин) говорит: «Всякая болезнь, особенно душевная, лечится, прежде всего, молитвой». Мы же свидетельствуем — у нас не хватает сил, не хватает терпения. А где его взять? У Бога. Там всего много. Да, Господь утешает, мы просто сосредотачиваемся на своих неприятностях. Отец Иоанн (Крестьянкин) говорил, что нужно учиться не думать о своей боли, не прислушиваться к ней.

— То есть не «зацикливаться»?

— Ни в коем случае… Во-первых, это бессмысленно по сути своей. Потому что в этот момент боль уже проходит, и все пройдет. Получается, что мы, собственно говоря, держимся за то, что от нас уже уходит, утекает как вода.

— Но если ребенок, человек идет не по тому пути — от этого зависит его судьба в вечности. Значит, все-таки не утекает?

— Он еще идет, он еще не дошел никуда. Даже если в этой жизни у него что-то случилось, в будущей он может быть оправдан. Почему часто бывает, что дети умирают раньше родителей? Потому что родители их вымаливают. Он здесь не мог что-то осознать, был не способен понять. У него такая мера. У кого какая мера — кто знает?

— Многие современные богословы пишут, что матери на Страшном суде отвечают не только за себя, но и за своих детей.

— Нет, не полностью. Полностью — не может быть. А где его личность? Есть рассказ о явлении матери своему сыну, которого «понесло», как говорится. Она была вся в белом, но на ней было темное пятно. Она сказала: «Твои грехи на мне». Он ничего не признавал, безбожником становился, но потом обратился.

— Батюшка, иногда претыкаешься: нет сил… Что делать?

— Что делать? Просить. Мы имеем пример — выше и быть не может — Господь. Богочеловек просил: «Отче Мой! если возможно, да минует Меня чаша сия; впрочем, не как Я хочу, но как Ты» (Мф. 26:39).

Он изнемогал. Молился до пота кровавого. Помните, Ангел укреплял Его? Богочеловек изнемогал, а что уж говорить про нас? Этого смущаться не надо. Об этом речь идет все время: когда человек в вере, с Богом, тогда все у него — благодать, «немощных врачующая, оскудевающих восполняющая». Оскудевает любовь — благодать восполняет это оскудевающее. Поэтому-то и нужен нам Спаситель, без Него мы не можем ничего.

Блажен, кто верует, — тепло ему на свете

— Батюшка, а как не впасть в уныние при покаянии? Чтобы печаль по Богу не превратилась в грех отчаяния?

— У святых отцов есть пример на эту тему: два человека впали в один и тот же грех, и их затворили. Один вышел весь изможденный, иссохший, а другой — радостный. Сказано: Господь принял покаяние обоих. Один сокрушался, считал себя недостойным, а другой радовался тому, что Господь его еще терпит.

Это от устроения зависит. Но печаль не должна быть чрезмерной. Потому что когда Великим постом поют «Покаяния отверзи мне двери…», потом добавляют: «…но надеяся на милость благоутробия Твоего, яко Давид, вопию Ти: помилуй мя, Боже, по велицей Твоей милости». Как говорил преподобный Силуан Афонский: «Держи ум во аде и не отчаивайся». Кто может измерить милосердие Божие?

— Какие грехи нужно помнить всю жизнь, а какие лучше забыть — чтобы радоваться?

— Подробности грехов плотских не полезно помнить, они начинают пачкать душу. А грехи, которые помнятся, — так пусть помнятся. Иногда, когда с нами что-то случается, они напоминаются. Не слушались, допустим, своих родителей, а потом дети начинают не слушаться. Старшие возмущаются. Ну а ты-то всегда слушался? Не всегда. Ну что ж: от осинки не родятся апельсинки. Яблочко от яблоньки далеко не падает. Значит, вот тебе напоминание. Как раз это помогает радоваться, смиряться — что уж тут теперь. Как отец Иоанн (Крестьянкин) одному рабу Божиему сказал: «Что ты хочешь сделать из своего ребенка, что из себя не мог сделать?»

— Почему в современном мире — несмотря на множество развлекательных мероприятий, на относительно комфортную жизнь (по крайней мере до начала спецоперации) — радость стала большим дефицитом?

— Да потому что вера ослабела. «Но Сын Человеческий, придя, найдет ли веру на земле?» (Лк. 18:8). При потере веры жизнь становится довольно безрадостной и беспросветной. Поэт сказал: «Блажен, кто верует, — тепло ему на свете». Вера дает силы переносить все трудности и делает жизнь радостной.

— Отец Валериан, как все-таки сохранить радость?

— Радость сохраняется постоянной памятью о Боге и преданностью воле Божией. «Что Бог ни делает — все к лучшему». «Нет худа без добра». Такими высказываниями, изречениями народ укреплял себя в скорбных обстоятельствах.

Значит, слава Богу — за то, что есть.