«У кого есть дети, тот может быть уверен, что в его доме присутствуют Ангелы». Ян Амос Коменский

Семья Курочкиных из Санкт-Петергбурга, в которой восемь детей названы в честь Царственных Страстотерпцев, а также преподобного Серафима   1 июня — международный день защиты детей, призванный привлечь внимание к проблемам, с которыми сталкиваются дети на всей планете. По нашему мнению, главная проблема современности — оскудение любви, в первую очередь между родителями детей. Из нее и вытекают все прочие проблемы.

Что думали и писали православные подвижники и педагоги о христианской добродетели любви? Можно ли воспитать это свойство и качество личности в ребенке?

Семья — школа любви

Святые Димитрий Донской и Ефросиния Московская: династический брак обернулся подлинной любовью и святостью супругов

Ребенок — плод любви мужчины и женщины — естественным образом наследует дух, который царит во взаимоотношениях его родителей: жертвенную любовь как высшую христианскую добродетель — или же страсть, которая станет потом его крестом, «внутренней неустроенностью»[1], по выражению выдающегося педагога и психолога протоиерея Василия Зеньковского.  

В семье закладывается умение ребенка любить, строить отношения со своим будущим супругом или супругой, с друзьями, с начальником и подчиненными, с Господом Богом. Насколько благочестивы, ласковы, внимательны друг к другу отец и мать, умеют ли проявлять любовь и взаимное послушание? Какие слова, жесты, взгляды, общая тональность характерны для их взаимоотношений? Все это ребенок впитывает и воспроизводит затем в собственной семье, которая, в свою очередь, становится школой добродетелей для следующих поколений.

Таким образом, любовь, благочестие, доброе отношение родителей друг к другу представляет собой «зашифрованное» послание будущим поколениям, и к его написанию относиться следует очень внимательно и ответственно.

Преп. Паисий Святогорец

Любовь и смирение, по мнению старца Паисия Афонского — это «добродетели-сестры». Смиренный человек, стяжавший Благодать Божию, получает от Него и дар любви. «От человека — подвиг веры, от Бога — дар любви», — говорят святые отцы.

Поэтому в семье ребенок призван получить, прежде всего, религиозной воспитание, которое станет почвой для возрастания в нем всех прочих христианских добродетелей и высшей из них — любви.

О возрастной педагогике

Воспитание же начинается с момента зачатия ребенка, и даже раньше — многое зависит от того, в каком состоянии и при каких обстоятельствах родители подошли к этому важному событию. «Вымоленное» дитя обычно отличается от того, которого не ждали…  

«У Адама и Евы было два сына — Авель и Каин, — пишет игумен Киприан (Ященко). — Один зачат в греховном состоянии, другой — после покаяния; один — падшей жизни, а другой — святой. Этот закон продолжает действовать»[2].

Любовь к ближнему в христианской семье неотделима от любви к Богу — неслучайно уклад и распорядок жизни православной семьи соответствует богослужебному кругу.

Протоиерей Глеб Каледа

Многодетный отец, протоиерей Глеб Каледа обращает внимание на то, что в отношениях супругов не должна превалировать телесная, чувственная сторона: «В брачной жизни важнейшим элементом поста является супружеское воздержание. Нарушение его требует покаяния и часто приводит к неблагоприятным беременностям и родам, к болезни зачатого в пост ребенка и т.д.»[3].

Сразу после зачатия начинается воспитание ребенка, неродившееся еще дитя в состоянии чувствовать, усваивая, уроки любви: бодрое и радостное расположение будущей матери, молитву, слова Евангелия, которое читают, ее причастие святых Христовых Тайн.

Еще более значимый период — первые три года после появления ребенка на свет. Учитель русских учителей К.Д. Ушинский пишет об исключительной важности бессловесного периода жизни ребенка для формирования его личности: «И счастливо дитя, если первое человеческое лицо, отразившееся в нем, есть полное любви и ласки лицо матери»⁸. «С молоком матери», ее молитвой ребенок впитывает добродетели — или страсти.

Ян Амос Коменский

Неслучайно великий чешский педагог Я.А. Коменский сокрушается по поводу того, что многих детей знатных родителей испортили своим молоком злые кормилицы. «Ведь если кормилица страдает какой-либо явной или скрытой болезнью, то и ребенок будет к ней склонным. Если она будет распутной, лживой, грязнухой, пьяницей, раздражительной, то и от ребенка нечего ждать чего-либо другого»[4].

Три года младенчества — период особых взаимоотношений матери и дитя, время, когда материнская любовь (или любовь того, кто заботится о младенце) запечатлевается в сердце ребенка на всю жизнь.

Т.В. Воробьева

Заслуженный учитель, православный психолог Т.В. Воробьева отмечает: практически невозможно по-настоящему полюбить мать, если она — по каким-либо причинам — не была рядом с младенцем в первые три года его жизни…

Православные педагоги считают, что в возрасте до шести лет ребенок в основном усваивает модель поведения в семье, которую, скорее всего, реализует в будущем. По мнению социологов (результаты Европейского исследования ценностей (EVS; 2008), Европейского социального исследования (ESS; 2010)), религиозность, воспитанная в детстве (так называемая первичная религиозная социализация в возрасте до 12 лет), оказывает существенное влияние на базовые ценности взрослого человека, на его воцерковленность. «Чем выше доля населения, регулярно посещавшего религиозные службы в раннем возрасте, тем в большей степени личная религиозность в таком обществе влияет на нормы и ценности человека, становится основой для действий»[5], — пишет социолог Е.В. Пруцкова.

Многодетный отец, протоиерей Илья Шугаев считает, что, воспитывая подростков из невоцерковленных или маловоцерковленных семей в православном духе, плоды можно получить в лучшем случае через поколение: «В своей реальной жизни молодые люди и девушки скорее всего будут повторять модели поведения, которые усвоили в своей семье, может быть, делая чуть меньше ошибок»[6].

Впрочем, неисповедимы пути Господи: иногда поведение родителей усваивается как антипример, дети понимают, что так поступать нельзя и стараются избегать подобного в своей жизни.  

Архимандрит Иоанн (Крестьянки)

…Любовь, как и вера, «без дел мертва» (Иак. 2:20). Необходимо поручать деткам сначала маленькие, а затем все возрастающие обязанности по отношению к отцу и матери, другим членам семьи, учить замечать эмоциональное состояние близких, выражать сочувствие, оказывать помощь. «Мелкие хорошие поступки — это вода на цветок личности,[7]» — пишет архимандрит Иоанн (Крестьянки). «Тяните одеяло любви на себя!» —  призывает Т.В. Воробьева. Первоначально нежная, безотчетная привязанность ребенка к своим родителям со временем должна перерасти в сознательное и искреннее почтение, благодарность и стремление заботиться.

«Чтобы любовь возрастала — нужно ее отдавать».
Старец Паисий Святогорец

Святая царица Александра Феодоровна

«Любовь не вырастает, не становится великой вдруг и сама по себе, но требует времени и постоянного попечения, — читаем в дневнике святой царицы Александры Феодоровны Романовой. — Братская доброта и милосердие обычно проявляются в мелочах. Маленькие знаки внимания, пустяки, но постоянное самоотречение; коротенький разговор о желаниях и настроениях других; деликатный, не показной уход от всего, что может причинять боль, — это те мелочи, которые создают мир и любовь и которые гораздо больше внешней вежливости»[8].

Особой любви и терпения требуют подростки. «Вы должны воевать не с детьми, а с диаволом, который ополчился на ваших детей. Меньше им говорите, но больше молитесь за них»[9], — советует греческий подвижник преподобный Порфирий Кавсокаливит родителям «трудных детей».

Преподобный Порфирий Кавсокаливит

По мнению игумена Киприана (Ященко), главная потребность подростка — быть взрослым. Поэтому отец и мать должны относиться к ребенку, как к взрослому, делегировав ему часть своих прав в семье. Вторая задача — «сохранить хотя бы ниточку, которая связывает нас с подростком. Все равно мы должны быть той пристанью, к которой он всегда может причалить. Ребенок должен знать, что у него есть Отечество, куда он может вернуться, где его примут»[10].

Афонский старец Паисий часто принимал молодых людей с серьгами в ушах, с длинными косами… Старец обнимал их, целовал, называл по именам — и с первой минуты завоевывал их расположение. Многие из них изменяли свою жизнь после беседы со старцем.

Именно в сложные жизненные моменты призвана проявляться, возрастать, достигать совершенства подлинная христианская любовь, которую воспел апостол Павел:

«Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине, все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит.

Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится. Ибо мы отчасти знаем, и отчасти пророчествуем; когда же настанет совершенное, тогда то, что отчасти, прекратится» (1 Кор. 13:4–10).

Устав, написанный кровью

Известно, что боевой устав «написан кровью»: его положения составляются на основе военного опыта, часто неудачных боев. И хотя настоящие командиры не всегда соблюдают букву закона, общее следование уставу позволяет сохранить жизни солдат и офицеров, одолеть противника.

В этом смысле православный уклад семьи, некий ее устав, основанный на вековых, Богом данных нравственных традициях, сродни уставу воинскому. Тем более что современная семья призвана выживать в «боевых условиях», когда потери населения, связанные с разводами, абортами, болезнями тела и души намного превзошли масштабы жертв во время мировых войн. И жертвами становятся дети…

А впереди нам обещают глобальное «постчеловеческое будущее» — тонкое порабощение души системой электронного контроля «через все источники информации и даже электронные приборы»[11]. И сохранение традиционной семьи не входит в планы архитекторов нового мира…

В таких «боевых» условиях настоящим чудом становятся современные многодетные семьи, воспитывающие детей в православной традиции.

На что живут они? Кормят, учат своих многочисленных детей, путешествуют с ними по всему миру? Как успевают многодетные мамы заботиться о муже, «поднимать» ребят и одновременно петь на клиросе, преподавать, писать книги, выступать со спектаклями, сохраняя при этом бодрость, красоту и оптимизм?

Все очень просто: «Невозможное человекам возможно Богу» (Лк. 18:27)…

«Не мы питаем наших детей, а они нас, потому что из-за них, невинных, Бог посылает необходимое, а мы, старые грешники, разделяем с ними трапезу»[12], — пишет в «Материнской школе» Я.А. Коменский.

С появлением на свет нового ребенка семья получает и новое дыхание. «Итак, у кого в доме есть дети, — рассуждает Коменский, — тот может быть уверен, что в его доме присутствуют Ангелы; всякий, кто обнимает руками маленьких детей, пусть не сомневается, что обнимает Ангелов. Всякий, кто покоится, окруженный ночной темнотой, с ребенком, может питать твердую надежду, что он вместе с детьми охраняется Ангелами, чтобы не имел доступа дух тьмы. Как это значительно!»[13]

Не менее значительным представляется широкое использование православного устава или уклада семьи (статья о нем — здесь), который — несмотря на внешнюю архаику — остается актуальным и современным, так как позволяет жить полноценной человеческой жизнью в «боевых» условиях, умножая и воспиывая будущее поколение Отечества — земного и Небесного

Ольга Каменева