Небо близко! Памяти схиигумена Селафиила (Мигачева)

31 июля в Свято-Троицкой Сергиевой Лавре вспоминают схиигумена Селафиила (Мигачева). В миру Даниил, он рано и счастливо женился, с любимой своей Феодорой они имели 11 детей, много трудились, изумляясь милости Божией – только чего попросишь, потом даже чешешь затылок: и зачем я столько попросил… А потом Господь открыл супруге, что ее призывает к Себе, а многодетный отец, препоручив младших старшим, стал многочадным духовником.

2I0A9368-1.jpg
Иеромонах Пафнутий (Фокин)

Жили лучше

Схиигумен Селафиил (в миру Даниил Никитич Мигачев) родился 15 декабря 1898 года в селе Пахомово Краснинского уезда Смоленской губернии в православной семье. Окончив сельскую четырехклассную школу, крестьянствовал. Хозяйство было немалое, работать приходилось от зари до зари: сеяли, жали, молотили, мололи муку. На уборку урожая приглашали крестьян победнее, накрывая им столы с угощениями.

«Теперь так вкусно и сытно ни в одном ресторане не напитают, – вспоминал впоследствии батюшка. – Все свое, натуральное».

В деревнях в те времена к семейной жизни родители готовили детей заранее. В семнадцать лет Даниил Мигачев в первый раз увиделся со своей будущей супругой, и семьи сразу же договорились о свадьбе. «Нас с Феодорушкой повенчали, когда мне было еще семнадцать лет. Я еще очень юный был. Вина не пробовал. Мама говорит на свадьбе: ‟Данилушка, ну ты хоть губочку в чарке омочиˮ. Так я впервые и попробовал вино у себя на свадьбе».

В семейной жизни Даниил и Феодора жили душа в душу, постоянно трудились. Господь благословил их одиннадцатью детьми.

«Зачем я столько напросил?»

Характеристика от граждан деревни Бараново. Все его уважали как труженика, отзывчивого христианина, многодетного отца.jpg Характеристика от граждан деревни Бараново. Все его уважали как труженика, отзывчивого христианина, многодетного отца

Времена перемен пришли незаметно. Батюшка рассказывал об этом так: «Помню, были выборы в Государственную Думу. А мы и не знали, что это такое. Как голосовать? Нам скомандовали: ‟Голосуйте за восьмой номерˮ. Так мы за фракцию большевиков и проголосовали. Не понимали ведь ничего! А потом пришли у нас изымать годами нажитое. Колхозники были последние пьяницы. Никогда сами работать не любили и все время завидовали. Так вот, надели они кожанки с маузерами и пришли забирать нашу скотину. Мы с отцом и братьями их как встречали? Накроем столы, поставим самогона. Пока они с отцом, например, пьют, братья лошадей и прочий скот в соседнее село перегоняют. Какое-то время выкручивались».

Однако Даниил Никитич и его отец все-таки были «раскулачены» и сосланы в лагеря. Сначала арестовали Никиту Прокофьевича. Батюшка рассказывал, как отца снабдили в дорогу: «В бочку закрыли мясные консервы, а на деревянную крышку насыпали навоз и еще что-то неприятное. Так и пропустили мимо глаз охранники съестной припас». А уже в вагоне Никита Прокофьевич с другими ссыльными открыли консервы и питались ими в дороге.

Сам батюшка долго сражался за свое хозяйство, которое завел отдельно от колхоза на краю деревни. Здесь он разбил яблоневый сад и просил у Господа помощи. Когда деревья заплодоносили, даже испугался: «Зачем я столько напросил?» Яблоки выдались крупные, сочные, да так много, что не под силу одному собрать урожай.

У Бога всего много, – говорили в старину, – только попроси Периодически Даниила Никитича вызывали недовольные представители власти, какой-то комиссар тыкал в лицо маузером.  Даниил Никитич спрашивал: «За что вы меня ругаете? Я что-то украл? Или кого побил?» Доказательств вины не находилось, и его отпускали.

Пожарные с Неба и чудесное освобождение

Однажды кто-то по зависти поджег новое владение. Пожар разбушевался, Даниил Никитич молился святителю Николаю о помощи, и «как будто пожарные машины с неба полили водой, пожар утих».

Но новая власть не могла мириться с «единоличником». 15 октября 1937 года Даниил Мигачев был арестован по обвинению в «контрреволюционной агитации» и 3 ноября того же года приговорен к восьми годам исправительно-трудовых лагерей. 

Выписка из протокола. И никто ведь не подумал, сколько детей без кормильца оставят....jpg Выписка из протокола. И никто ведь не подумал, сколько детей без кормильца оставят...

Супруга была беременна одиннадцатым ребенком, когда его забирали в ссылку. Даниил Никитич был сослан в Архангельскую область, где два года проработал на лесоповале, живя среди уголовников в очень тяжелых условиях. Спали на сырой земле.

«Утром сначала отдирали волосы от промерзшей почвы, потом вставали.  Многие не просыпались, замерзнув навечно», – вспоминал батюшка.

Стараясь поддержать голодающих солагерников, будущий схиигумен Селафиил делил с ними свою часть хлеба. Многие на каторге в северных лагерях погибали, но жизнь Даниила Господь сохранил. 17 сентября 1938 года постановлением УНКВД по Московской области решение тройки было отменено и дело прекращено, что по тем временам являлось большой редкостью. К концу 1939 года заключенного освободили.

Это была каким-то чудесным образом состоявшаяся отмена решения.jpg Это была каким-то чудесным образом состоявшаяся отмена решения

Болезнь ради призвания супруги в иной мир, а мужа в монастырь

Великая Отечественная война застала Даниила Никитича в Ставропольском крае. Там он работал на подвозе провизии на фронт. Однажды с ним произошел такой случай: немец приставил к нему автомат и хотел застрелить. Тут Даниил стал горячо молиться Богу.

Немец очень удивился, увидев, что русский солдат верит в Бога и молится, и не стал его убивать.

Игумен Зосима (в схиме Селафиил).jpg Игумен Зосима (в схиме Селафиил)

А однажды вражеский снаряд угодил прямо в лошадь подводы Мигачева. Его самого, тяжело раненного в голову, сбросило в кювет. Три года пролежал Даниил Никитич в госпитале, затем был оформлен пенсионером по инвалидности. По воспоминаниям игумена Филиппа (Ельшина), бывшего келейником отца Селафиила в последний год его жизни, ниже затылочной части у батюшки нащупывались «дыры» в черепе – участки без кости, заросшие только кожей.

В 1963 году преставилась супруга Даниила Никитича, с которой они прожили почти полвека, и 10 декабря 1964 года он поступил в Свято-Троицкую Сергиеву Лавру. Причем сам отец Селафиил говорил, что так сильно любил свою матушку, что если бы она не умерла, то в монастырь бы он не ушел. Но пути Господни неисповедимы.

Феодоре было откровение от Божией Матери, что ее болезнь дана ей ради призвания в иной мир. И матушка сама завещала супругу идти в монастырь.

20 декабря 1965 года Даниил Мигачев был пострижен в монашество наместником Лавры архимандритом Платоном (Лобанковым) с наречением имени в честь преподобного Зосимы Соловецкого. 29 августа 1971 года рукоположен во иеродиакона архиепископом Сергием (Голубцовым), 4 марта 1973 года им же рукоположен во иеромонаха.

Голос Преподобного

В Лавре в то время был один человек, которому советская власть дозволяла бить монахов. На отца Зосиму он нападал, видимо, по той причине, что тот пользовался народной любовью, в частности, за раздачу милостыни. Батюшка рассказывал: «Я обладал такой крепостью, что убил бы его одним ударом, но ведь нельзя же, Евангелие запрещает.

…Вот он меня в очередной раз побил, я собрался уходить из монастыря. Уже взялся решительно за ручку двери. Вдруг сверху на мою руку легла другая рука и раздался голос: “Не уходи, потерпи еще немного. Если ты претерпишь до конца, станешь настоящим монахом”».

Игумен Зосима (Мигачев).jpg Игумен Зосима (Мигачев)

Батюшка даже заплакал, поняв, что это преподобный Сергий запрещает уходить из его святой обители. Он ощутил в своей душе утешение от происшедшего случая и остался в монастыре, а человека, избивавшего монахов, потом перевели в другое место.

В монастыре отец Зосима нес послушание гостиника и дежурного в Троицком соборе. Но главным его послушанием стало послушание духовника паломников и богомольцев. По своей великой любви к страждущим людям он ходил на исповедь не по расписанию, а каждое утро. Подробно вникал во все беды и напасти, с которыми приходили паломники. «По духовному-то я не очень, а по земной жизни – хорошо разбирался!» И действительно – будучи отцом одиннадцати детей, обладая богатым жизненным опытом, пережив гонения, лагерь, тяжелое ранение, батюшка как никто понимал людские скорби, и неудивительно, что поток жаждущих получить совет, утешение и благословение многоопытного старца не иссякал.

Один рождается, другой к смерти уже приготовился

Схиигумен Селафиил (Мигачев).jpg Схиигумен Селафиил (Мигачев)

Игумен Филипп (Ельшин) рассказывал, как однажды к батюшке пришла женщина, которая не могла забеременеть и сильно из-за этого скорбела. Старец помазал ее святым маслом. «Где это происходило, я не знаю, – вспоминал отец Филипп. – Но видел, что когда батюшка принимал людей у себя в келье, то он их помазывал так: сначала молился угодникам Божиим – великомученику Пантелеимону, святителю Николаю и другим, затем брал кисть, опускал в соборное масло, которое было смешано с маслицем из разных чудотворных мест, наносил мазок на ручку святого, изображенного на иконе, и потом уже помазывал с молитвой страждущего. Так, наверное, он поступил и с той женщиной. И чудо свершилось! Она забеременела, родила мальчика, Сережу. Однажды я видел, как она приезжала к батюшке со своим сыном».

В 1984 году, во время тяжелой болезни, отец Зосима был пострижен в великую схиму с наречением имени Селафиил, в честь одного из архистратигов бесплотных воинств Небесных. Братия тогда пришли на постриг в лаврскую санчасть – помолиться за болящего старца. Вот что об этом рассказывал сам батюшка:

«Душа – она как вода в стакане. Подкатится к горлу и ‟фук!ˮ, выдохнешь ее. Я так уже умирал! Приготовился, руки сложил и уж хотел выдохнуть ее, но тут стали за меня молиться. И она опять закатилась обратно. Я так расстроился тогда!»

«Всё, не бойся, уже ушел»

Схиигумен Селафиил.PNG

Насельник Лавры архимандрит Василиск (Горбуль), будучи еще студентом Московской духовной семинарии, также нес послушание келейника старца. Вспоминая удивительную кротость и смирение отца Селафиила, он привел в пример назидательный случай: «Однажды мы с батюшкой причастились, и после литургии он решил сделать морс из клюквы, которую ему передали духовные чада, после чего попросил меня помыть банки. Банок было много, и приходилось бегать к раковине, которая находилась довольно далеко. Бегая туда-сюда, я порядком устал и начал роптать на батюшку: мол, как же мне надоели эти банки! Отец Селафиил сел, вздохнул и замолчал. Было видно, что он очень расстроен. Я же впал в ступор и вместо того, чтобы просить прощения, тоже сел и замолчал. Понимал, что огорчил старца, но ничего не мог сказать или сделать. Через пару минут батюшка поднял голову, посмотрел на меня по-доброму и вдруг сам стал просить прощения: ‟Прости меня, мы с тобой причастились, все было так хорошо, и вдруг мне вздумалось этот морс варить – как же я был неправ!ˮ Это был для меня удивительный пример смирения, ведь прощения должен был просить я, а не он! Батюшка преподал мне тогда хороший урок».

С особым вниманием отец Селафиил относился к исполнению монашеского келейного правила и поминовению имен из синодиков. Отец Василиск свидетельствовал, что, бывало, утром он собирается на занятия в семинарию – батюшка начинает читать правило и открывает синодик. Возвращается с занятий около трех часов дня – батюшка только заканчивает поминать имена из синодика.

Еще один удивительный случай, о котором поведал отец Василиск, свидетельствует об особой близости старца к Горнему миру: «Когда отец Селафиил тяжело заболел, мы с отцом Варнавой (Федоровым) по очереди ночевали в келье батюшки. Однажды отец Варнава заснул, и стал ему сниться какой-то страшный, нехороший сон. И вдруг он услышал голос отца Селафиила: ‟Что ты его слушаешь – гони его от себя, он тебе на ухо шепчет!ˮ Отец Варнава открыл глаза, смотрит – батюшка стоит рядом, крестит его и говорит: ‟Все, не бойся, уже ушелˮ».

Если не имеешь силы – проси кончины

Великим постом 1992 года в трапезной в Варваринском корпусе совершалось Таинство Елеосвящения для братии обители. Зная немощь отца Селафиила, служащие священники по очереди поднимались на второй этаж и помазывали его келейно. Когда пришел черед архимандрита Лаврентия (Постникова), он поинтересовался: «Как чувствуешь себя, старец?» Батюшка поскорбел о своих телесных недугах и признался, что очень тяжело ему стало напрягать жизненные силы. Отец Лаврентий рассудил просто: «Если не имеешь силы – проси кончины». Слово архимандрита прозвучало для схимника авторитетно. Он принял его как от Бога и потихоньку стал настраивать душу на исход.

В пасхальную ночь отец Селафиил последний раз побывал в храме. Он молился в алтаре Троицкого собора, облачился в пасхальные ризы и причастился Святых Христовых Таин. После праздника Святой Троицы стало окончательно ясно, что дни его сочтены. Старцу по-прежнему кто-то звонил с проходной, духовные чада передавали пакеты с гостинцами, чтобы поддержать угасающую жизнь. Но отец Селафиил слабел. На его теле уже не оставалось живого места: на спине он не мог лежать из-за дырок в голове после ранения; на левом боку давило сердце; на правом болели пролежни, которые появились выше бедер; левая нога чернела от гангрены, которая поднималась от пальцев к коленному суставу.

«Да, уже скоро отойдет»

Могила схиигумена Селафиила в с. Деулино.jpg Могила схиигумена Селафиила в с. Деулино

Батюшку стали причащать ежедневно. Игумен Филипп поделился своими воспоминаниями о последних часах жизни старца: «На улице жарило солнце. Даже вечером было тепло и сухо. Лучи заката проникали в окно батюшкиной кельи. Мы с отцом Августином (Бузаковым) находились у кровати, молились. Отец Августин вдруг заметил, что пальцы на батюшкиных руках становятся фиолетовыми. А это – признак скорой смерти! Испугавшись, я поспешил к отцу Кириллу (Павлову) и сообщил, что схимник, кажется, отходит. Батюшка Кирилл немного постоял у кровати старца. Молча, помню, молился и совершенно спокойно произнес: ‟Да, уже скоро отойдетˮ. И ушел. Я встревожился еще больше от услышанного и от того, что отец Кирилл так буднично посмотрел на уходящего отца Селафиила. Но ведь наш духовник уже видел столько смертей – переход души отца схиигумена в вечность для него был естественным, важным и необходимым событием. А для меня это была первая смерть, которую я видел воочию.

Пришел отец Диодор (Дидковский), помощник благочинного, и начал читать канон ‟На исход душиˮ…

Где-то на шестой песне канона в воздухе повисла тишина. Вся келья была полна вечернего света. Но вдруг стены стали будто раздвигаться. Стало так хорошо и уютно, будто мы очутились на невесомом облаке и мерно покачиваемся на нем. Какое великолепное и поистине тишайшее блаженство!»

Схиигумен Селафиил преставился 31 июля 1992 года и был погребен на братском кладбище в селе Деулино. После блаженной кончины в его келье нашли синодик, в который было внесено около пятисот имен.

Основной источник: В служении Пресвятой Троице и преподобному Сергию. Братия Троице-Сергиевой Лавры XX–XXI веков. Избранные жизнеописания / Сост. иером. Пафнутий (Фокин). Сергиев Посад: СТСЛ, 2024. С. 81–87.

 




Другие статьи по теме

Монашество Важно не сколько ты живешь, а что ты успел сделать. Памяти игумена Марка (Лозинского)
Иеромонах Пафнутий (Фокин)
Монашество «Весь день храни неугасимую ревность». Жизнь и опыт лаврского благочинного отца Феодорита (Воробьева)
Иеромонах Пафнутий (Фокин)
Монашество Воин Христов и труженик тыла. Памяти архимандрита Серафима (Шинкарева)
Иеромонах Пафнутий (Фокин)
Монашество Любить, как дышать воздухом. Памяти архимандрита Тихона (Агрикова; в схиме схиархимандрита Пантелеимона)
Иеромонах Пафнутий (Фокин)
Монашество «Молчание, зовущее горé». Памяти лаврского схиигумена Дамаскина (Красных)
Иеромонах Пафнутий (Фокин)
Монашество Он никогда не был в праздности. Памяти архидиакона Ювеналия (Крука)
Иеромонах Пафнутий (Фокин)
Образ святости Преподобный Иаков Якута. Что мы знаем об этом ученике преподобного Сергия?
Иеромонах Пафнутий (Фокин)
Образ святости «Не бранить за порок, но исправлять его». Памяти преподобного Антония (Медведева)
Иеромонах Пафнутий (Фокин)
Монашество «Болезнями и скорбями Господь хочет пробудить душу человека». Памяти архимандрита Александра (Богдана)
Иеромонах Пафнутий (Фокин)
Вера С ними было тепло и радостно. Памяти архимандрита Георгия (Тертышникова) и протоиерея Сергия (Правдолюбова)