«Да кто может жить там?» История Соловецкой обители в Белом море

 Спасо-Преображенский Соловецкий монастырь в Белом море Удивительно, что эти иноки не стремились к известности, уходили от мира в монастыри, а если те были многолюдными, еще дальше – в безвестные места. А память о них жива и доныне.

21 августа Церковь вспоминает перенесение в 1992 году мощей основателей Соловецкого монастыря преподобных Зосимы, Савватия и Германа в возрожденную после советского запустения обитель.

Об отцах-основателях монастыря рассказывает студентка 2 курса исторического факультета МГУ Александра Найденова.

«К студеному морю-окияну»

Начиная с XIV века Троицкая обитель святого Сергия Радонежского стала центром, из которого по всем русским землям шли ученики и последователи Преподобного в поисках «безмолвия» и «пустынной жизни». 

«Чудо о птицах», Сергей Ефошкин. 

«Сергий, ты молишься о своих учениках, и молитва твоя услышана. Посмотри, сколько монахов собирается под твое руководство!» – однажды услышал во время молитвы Преподобный и увидел множество птиц. Из обители преподобного Сергия вышла плеяда основателей монастырей по всей России

Сбегая от людской славы в «пустыни», они неизбежно притягивали к себе не только иноков, желающих обрести спасение, но и крестьян, селившихся вокруг создающихся обителей. Так сформировалась целая сеть монастырей, удалённых друг о друга, но взаимосвязанных судьбами подвижников.

В середине XV в. в ткань монастырской «колонизации» был вписан и знаменитый Соловецкий монастырь. Уйдя из Кирилло-Белозерской обители, основанной прп. Кириллом, учеником Сергия Радонежского, прп. Савватий, один из соловецких подвижников, в начале XV в. отправился через Валаам в малонаселённые земли «к студеному морю-окияну», на Беломорский север.

Скромное пустынножительство Савватия было превращено через полвека прп. Зосимой в быстро растущий монастырь, крупнейший религиозный центр Поморья, из которого протянулись «ниточки» монастырей-колоний.

Например, соловецкий монах Феодорит Кольский отправился к необитаемому устью Колы, где вёл просветительскую деятельность среди лопарей, а около 1540 г. основал Троицкий Усть-Кольский монастырь. А в начале XVII в. Иов, соловецкий инок, основал Ущельский монастырь на реке Мезень в с. Усть-Вашка. Дамиан Юрьегорский, вдохновлённый примером соловецких подвижников, около 1620 г. на Юрьевой горе основал Троицкий Юрьегорский монастырь и поставил храм в том числе в честь прп. Зосимы и Савватия. Также в начале XVII века прп. Елеазар, монах Соловецкого монастыря, на острове Анзер, входящем в Соловецкий архипелаг, основал Анзерский Елеазаров во имя Святой Троицы скит.

Теперь, лишь кратко обрисовав значительную роль Соловецкой обители в процессе монастырской колонизации, стоит погрузиться в события начальной истории знаменитого северного монастыря.

Необитаемые острова, или Рай для монахов

Сам Соловецкий архипелаг, удалённый от Кеми примерно на 60 км, состоит из шести крупных островов: собственно Соловецкого, Анзерского, Муксалмского большого и Муксалмского малого, Заяцкого большого и Заяцкого малого; а также множества мелких островков, называемых лудами и коргами.

Не самые благоприятные условия для ведения земледельческого хозяйства на островах компенсируются обилием внутренних пресных озер, богатых рыбой, лесов, в которых каждый год в изобилии созревают ягоды и грибы, многочисленных лесных животных. Нельзя не упомянуть о морских богатствах: соли и морском зверье (охотниками особенно ценятся кожа и жир). На Соловках мягкая зима и холодное лето с большой разницей в продолжительности светового дня, но период возможной навигации весьма ограничен, как правило, периодом примерно с начала мая по сентябрь.

Исходя из полученных на сегодня археологических данных, Соловецкие острова вплоть до основания монастыря не имели постоянного населения.

Древнейшие следы освоения островов относятся к эпохе позднего мезолита (примерно VIII-VI тыс. до н.э.) и представляют собой сезонные (летние) стоянки и мастерские представителей культур материковых охотников и рыболовов. Именно они оставили после себя не только каменные орудия из кварца и кремня, керамику гребенчато-ямочного штампа, но и знаменитые соловецкие лабиринты, изучение которых ещё в 1930-х гг. началось с замечаний о. Павла Флоренского, но даже на сегодняшний день не завершено окончательно.

Потенциальных жителей, по всей видимости, отталкивали сложности ведения земледелия и краткий нестабильный период навигации, который буквально «запирал» поселенцев на острове вплоть до конца весны.

Впрочем, богатство соловецких флоры и фауны сделало архипелагу славу, которая и дошла до прп. Савватия, находившегося тогда в Валаамском монастыре.

Примечательно, что образ Соловков, создаваемый описанными выше природными и географическими особенностями, имеет много общего со средневековыми христианскими представлениями о «земном рае». Например, в знаменитом «Послании Василия Новгородского Фёдору Тверскому о рае» автор, новгородский архиепископ Василий Калика, ссылается на бытовавшее в XIV в. в Новгороде предание, согласно которому рай находился не на востоке, как об этом написано в Книге Бытия, а на севере, за «дышучим», т.е. Белым морем, где его обнаружил Моислав-новгородец и сын его Иаков.

Прпп. Зосима, Савватий и Герман – Соловецкие преподобные и чудотворцы

Соответственно преданию, рай оказался на гористом острове посреди моря, где увидели новгородцы свет «самосветящийся» и изображение Деисуса «сверх меры украшенное», а с гор тех раздавались пение и ликование. Несмотря на то, что всякий монастырь есть образ Царства Небесного на земле, Соловецкая обитель также подходит критериям средневековой книжности: располагается в Белом море на каменистом и гористом острове, где есть пресные водоёмы, и славится природными богатствами.

Прп. Савватий. «Ушел, полагаясь на волю Божию»

Прп. Савватий, первый соловецкий пустынножитель, представляется нам фигурой крайне загадочной. Всю информацию о подвижнике мы черпаем из знаменитого «Жития Зосимы и Савватия Соловецких», созданного в 1503 г. несостоявшимся киевским митрополитом (и весьма известным на Руси книжником) Спиридоном (Саввой) и бывшим соловецким игуменом, учеником прп. Зосимы, Досифеем.

Преподобный Савватий Соловецкий

Ссылаясь на отсутствие более ранних сведений, своё повествование о Савватии агиограф начинает с описания его духовных подвигов в Кирилло-Белозерском монастыре. Слава, которую подвижник вскоре снискал своими подвигами в Кирилловом монастыре, тяготила Савватия, и преподобный принимает решение отправится на Валаам, в Спасо-Преображенский монастырь, где «проводят <...> иноки жизнь очень суровую».

На Валааме Савватий, по всей видимости, провел немало времени, так как нам известно со слов самого новгородского архиепископа Геннадия Гонзова, что преподобный был его духовным отцом. Там же подвижник впервые услышал о Соловецких островах («и всем необходимым тот остров благоустроен; и во всем благоугоден для жизни людей, желающих там поселиться»), и решил удалиться туда для «подвига безмолвия», но, согласно «Житию…», игумен с братией не благословили святого («большой для себя утратой считали уход праведного»). Но Савватий, «утаившись от всех, ушёл ночью из монастыря, неся молитвы отеческие и полагаясь на волю Божию».

Перед тем, как попасть на Соловки, прп. Савватий побывал в Валаамской обители. Валаам, старинная литография Примечательно, что в «Сказании о Валаамовом монастыре», написанном в конце 50-х - 60-е гг. XVI в., то есть уже после создания «Жития…», изложено иное видение ухода Савватия с Валаама. В соответствии с ним, Савватий был благословлён валаамским игуменом на уход на Соловки. Можно предположить, что «прочтение» этой истории было изменено на Валааме под влиянием распространяющейся славы о Соловецкой обители и канонизации соловецких «начальников» в 1547 г.

Подобная нетерпимость святых к мирской славе, по мнению исследовательницы Т.Р. Руди, является распространённым житийным топосом (т.е. устойчивым образом или мотивом), который восходит к Евангелию от Ионна («Какъ вы можете вѣровать, когда другъ отъ друга пріемлете славу, а славы, которая отъ единаго Бога, не ищете?» (Ин. 5:44); «Ибо возлюбили славу человѣческую болѣе, нежели славу Божію» (Ин. 12:43). Ещё один топос связан с использованием агиографом для описания ухода инока из монастыря в пустынь цитаты из Псалтири: «Се удалихся бѣгая и водворихся в пустыни, чаях Бога, спасающаго мя» (54:8-9). Для автора эта цитата означала поворотный момент в житие преподобного – его окончательное намерение удалиться от «людской славы» в пустыню, к безмолвию.

Преподобный Герман Соловецкий

Отбыв из Валаамского монастыря, Савватий на реке Выг, в селении Сорока, встречает монаха Германа «родом из карел», прежде бывавшего на Соловках, и решившего сопровождать святого в его иноческих подвигах. Вместе иноки решают отправиться на Соловки.

Традиционно годом основания Соловецкого монастыря считается 1436-й, названный в «Житии», – год прибытия на остров прп. Зосимы, будущего игумена. Что, видимо, не вполне справедливо: монашеское пустынножительство на островах начинается с прибытия Германа и Савватия. В силу того, что для агиографов гораздо важнее назидательная функция их творения, чем его строгая историчность, мы не знаем точной даты прибытия монахов на архипелаг. В источниках называется сразу несколько дат, на это претендующих. Монастырская традиция (в лице о. Досифея (Немчинова) и о. Мелетия), а также В.О. Ключевский ориентируются на 1429 г.; а, например, некоторые старообрядческие памятники (Выго-Лексинский летописец и «Истории об отцах и страдальцах Соловецких» Симеона Денисова) указывают на 1420 г.

Прибыв на Соловки, предположительно в районе Сосновой губы, Савватий с Германом продвинулись вглубь острова к озеру Долгому, где и поставили две бревенчатые хижины-кельи и большой поклонный крест: «Найдя же удобное место, начали строить себе келии вблизи озера, невдалеке от моря – на расстоянии одной версты. Была же над тем озером очень высокая гора» – сейчас на этом месте располагается Савватиев скит, а подразумеваемая в «Житии…» гора – Секирная, на которой в наши дни находится Вознесенский скит. Так как Савватий не предполагал основывать обитель, место, выбранное им для пустынножительства, не отвечало нуждам монастырской жизни, и прп. Зосима, прибыв на остров в 1436 г., заложил монастырь примерно в 11 километрах юго-восточнее.

Гора Секирная, где ныне находится Вознесенский скит 

К моменту появления на островах монахов, архипелаг не был столь безжизненным, как его описывает агиограф. Частыми «гостями» на островах оказывались новгородские купцы и промышленники, занимавшиеся добычей рыбы и зверя, торговлей, а также местные рыбаки, охотники, и даже ушкуйники. Параллельно процессу основания Соловецкой обители Поморский край переживал интересное время смешивания местного населения с пришлым русским, которое началось задолго до прибытия святого на острова: по рекам стали появляться посёлки новгородцев, привлечённых в этот пустынный край «прибыльными речными и морскими промыслами». Несмотря на продолжавшуюся ассимиляцию автохтонного и пришлого новгородского населения, «корельские дети» считали себя «ближайшими собственниками ещё не занятых земель».

Так, по решению карел, возмущённых появлением иноков на острове, на Соловках поселился рыбак вместе со своей семьёй.

Инцидент с наказанием карельских поселенцев красочно описан в «Житии…». В воскресное утро иноки услышали «возглас и громкий вопль, взывающий с мольбою», и отправившийся на крик Герман обнаружил «жену карельскую», которая поведала иноку о двух «грозных юношах со светлыми лицами», наказавших её прутьями и велевших уходить с острова: «Отныне на этом месте будет обитель иноческая и да соберется здесь множество монахов, и имя Божие да прославляется ими на месте этом». В память о чуде с «женой карельской» гора, на которой произошло наказание, была названа Секирной (в честь «сечения» жены рыбака прутьями).

С. В. Морозов увидел в данном эпизоде реальный исторический контекст: в середине XV в. обширные территории Карельского берега, Кемских шхер и Соловков были проданы карелкой Ховрой Тойвутовой новгородскому посаднику Дмитрию Васильевичу за бесценок - три с половиной рубля; по мнению Морозова, перед этим на Беломорье «произошло нечто, заставившее владетельную карелку избавиться от своих морских угодий».

Смоленская Путеводительница преподобного Савватия

Красной нитью через всю историю монастыря проходит символика Смоленской иконы Божией Матери, которая была принесена прп. Савватием на Соловецкие острова. В 1858-1860 гг. в Савватиевом скиту, построенном на месте расположения келий Савватия и Германа, вместо деревянной была возведена каменная церковь в честь Смоленской иконы Божией Матери по проекту архитектора А.П. Шахларёва. В храме хранилась Смоленская икона, принадлежавшая прп. Савватию и найденная игуменом Филиппом (Колычевым).

Образ, принесённый Савватием, относится к иконографическому типу «Одигитрия», то есть, в переводе с греческого, «Путеводительница», что уже, вероятно, было значимо для инока, отправляющегося на необитаемые северные острова для совершения духовного подвига. Но символизм иконы для Савватия этим не ограничивался. Именно перед Смоленской иконой пел акафист прп. Кирилл Белозерский, когда ему явилась Богородица и велела идти на север, на Белоозеро. Как написано в житии святого, созданном в середине XV в. Пахомием Сербом, чудо свершилось на моменте, когда Кирилл читал строки «Чудесное Рождество видя, отстранимся от мира и мысль обратим к небу». Примечательно, что эти строки могут служить описанием мотивов подвигов и самого Савватия, обратившегося от мирской славы к пустынножительству.

Образ, принесённый прп. Савватием на Соловки, относится к иконографическому типу «Одигитрия» («Путеводительница»)

Интересно, что иконографический тип Одигитрии, прошедший вместе с соловецкими монахами весь путь становления обители, не утрачивает своего символического и религиозного влияния и в более позднее время. Так, в Соловецком сборнике повестей о чудесах и знамениях 1662-1663 гг. упоминается чудо «О Соловецкой Седмиезерной иконе Богородицы». Седмиезерная икона Богородицы – разновидность иконографического типа Одигитрия, отличающаяся от последней жестом десницы: традиционной для Смоленской Одигитрии была длань Богородицы, распростёртая на груди; на иконах Седмиезерского же типа десница была сложена в двуперстном благословляющем жесте.

Кончина прп. Савватия: «Надлежит освободиться от телесных уз»

В конце весны-летом 1435 г. Герман отправляется на побережье по хозяйственным нуждам. По данным «Жития», Савватий, оставшийся на острове один, совершает чудо: крестным знамением изгоняет устрашавших его бесов.

Не дождавшись возвращения Германа осенью, Савватий получил знамение от Бога, что «надлежит ему освободиться от телесных уз и отойти к Господу, к которому от юности стремился» и молит Бога дать ему возможность причаститься перед кончиной. Обнаружив на берегу полностью снаряженную в путь лодку, святой отправился на материк, чудом минуя все опасности бушующего Белого моря. На берегу святой встречает игумена Нафанаила, который причащает Савватия и предлагает подождать его в часовне. В часовне Савватий встречает новгородского купца Иоанна, которого предостерегает от морского плавания и тем самым спасает ему жизнь от внезапно разыгравшейся бури, длившейся всю ночь. Утром купец находит Савватия в келье при часовне, сидящим в мантии и куколе рядом с кадильницей, и только приблизившись к святому, понимает, что тот уже мёртв. Купец же, вдохновленный явленным ему чудом спасения, спешит в Новгород, желая прославить святого. Было это, согласно «Житию», в 1435 году.

Прп. Зосима Соловецкий. «На каком месте монастырь устроить?»

Преподобный Зосима Соловецкий

Прп. Зосима, по утверждению «Жития…», был сыном «благочестивых и богатых» родителей, которые жили в Великом Новгороде, а затем переселились в деревню Шуньга, располагавшуюся на берегу Онежского озера.

Историк Ключевский в работе «Хозяйственная деятельность Соловецкого монастыря в Беломорском крае» отмечал, что главными приобретателями земель в Поморье в XV в. были именно новгородцы, которые могли также отсылать на приобретенные участки работников для ведения промыслов. Землевладельцев, самостоятельно проживавших на купленных землях, учёный называл «поселенцы-собственники». По всей видимости, к их числу относились родители преподобного (которым в Соловецком летописце начала XVIII в. даются имена Гавриила и Варвары).

Скорее всего, в монахи Зосима был пострижен священноиноком местной приходской церкви. В «Хозяйственной деятельности Соловецкого монастыря на Белом море» Ключевский упоминает, что на Русском севере в эпоху начала его освоения около редких церквей могли возникать так называемые «мирские монастыри». Игуменом такого монастыря Зосима и был пострижен. Именно поэтому преподобный остался в своём поселении и имел «перед глазами своими родителей и всех близких своих, друзей и знакомых», хотя и стремился всем сердцем к уединению.

Через год после смерти Савватия Зосима встречает Германа и после рассказа о жизни святого на Соловецких островах решает отправиться туда. Но прежде Зосима хоронит своего отца и, после ухода матери в монастырь, раздаёт всё имущество, таким образом совершая второе отречение от мира. Мотив с двумя отречениями заимствован агиографом из «Лествицы» Иоанна Лествичника: «Никто увенчанным не войдёт в небесный чертог, если не совершит первого, второго и третьего отречения».

После символического второго отречения Зосима вместе с Германом отправляется на Соловки. Всего на второй день они достигают Соловецкого острова.

Если Савватий отправился на Соловецкие острова исключительно для ведения «пустынного жития» и обретения безмолвия, то Зосима имел намерение основать монастырь.

И «стал блаженный Зосима осматривать остров, размышляя про себя, в каком месте монастырь следовало бы устроить». Место подвигов Савватия, находящееся в удалении от моря, не подходило для обители, и Зосима, высадившийся вместе с Германом на берегу нынешних Филипповских садков, выбрал для монастыря берег бухты Благополучия.

Таким образом, будущая обитель должна была занимать ключевое место на острове, находясь между морской бухтой и пресным озером, названным впоследствии Святым. Далее в «Житии…» описан широко распространённый в житиях севернорусских подвижников топос божественного знамения на месте основания монастыря. «Пресветлый» луч света указал на место, где Зосима увидел «на востоке церковь, стоящую на воздухе, большую и прекрасную, простершуюся над землей».

Далее агиограф повторяет сюжеты, уже описанные в житии Савватия. Применительно к обоим святым автор использует формулу: «землю копали мотыгами и от земли питались» и «в поте лица ели хлеб свой». После повторяется сюжет с отбытием Германа с Соловков: оставшийся один святой противостоит бесам и изгоняет их фразой из Псалтыри (67:2): «Да въскреснет Богъ, и разыдуться врази Его, и да бѣжат от лица вси ненавидящеи Его, яко исчезает дым, да исчезнут».

Главная разница между двумя жизнеописаниями в том, что деяния Зосимы представлены ярче и подробнее, что объясняется наличием у одного из авторов, Досифея, более детальных сведений о своём учителе. В отсутствии Германа Зосима обнаружил «недостаток в пище», но вскоре святого посетили «два мужа, светлые образом» и передали «саночки, полные хлебов, муки и масла».

Вместе с Германом весной на Соловки возвращается искусный рыбак Марк. Его способности давали возможность развивать хозяйство зарождающегося монастыря. Если прежде Герман с Зосимой только «землю копали мотыгами», то теперь к земледелию, в силу природно-климатических факторов не способного обеспечить поселенцев необходимым запасом продовольствия, добавлялся рыбный промысел.

Вскоре к острову прибыли люди во главе со священноиноком Феодосием, который постриг Марка в монахи с именем Макарий. Усилиями все растущей числом братии была построена первая церковь на месте, куда указывали лучи Божественного света, явленные Зосиме, - во имя Преображения Господня.

Здесь очевиден символ Преображения души, достигаемого человеком, пересекшим беспокойное Белое море и начавшим тяжёлую аскетичную жизнь на ещё мало освоенных северных островах.

После строительства церкви Зосима отправил одного из старцев к новгородскому архиепископу Ионе (1458-1470) для прошения антиминса «и святыни церковные для освящения храма, да попросил им игумена, чтобы освятил церковь и опекал братию». Агиограф отмечает, что путь инока от Соловков в Новгород «по морю, по рекам и по озерам» был благополучным «молитвами святого Зосимы», что опять же объясняет восприятие Зосимы как защитника путешествующих по водам.

Как справедливо заметил А.Г. Мельник, временной промежуток между прибытием Зосимы на Соловки и прошением антиминса слишком велик. Это натолкнуло учёного на предположение, что само основание монастыря произошло позднее 1436 г. Возможно, столь обширная разница объясняется ошибкой составителей «Жития…». В начале агиограф упоминает новгородского архиепископа Евфимия Брадатого, связывая его правление с датой основания монастыря в 1436 г. Известно, что Евфимий I Брадатый умер в 1428 г., в 1429 г. его сменил Евфимий II, который и правил до самой смерти в 1458 г. Так как приведение в начале имен политических и духовных деятелей было характерным приёмом Спиридона, а даты, как уже было описано, не имели для агиографа особенного значения, то представляется вероятным, что Спиридон перепутал Евфимия I и Евфимия II и освящение храма произошло не после 1458 г. при Ионе, а между 1436 г. и 1458 г., при Евфимии II.

Архиепископа удивляет просьбе соловецкого старца, и он сперва спрашивает у него: «Так далеко от людей? Да кто может жить там? <…> И как там может быть церковь?». После архиепископ сам отвечает на своей вопрос: «Невозможно это для людей. Богу же всё возможно; если Бог захочет, то все это сбудется. Наше дело начать, а Божие – совершить. Да будет имя Господне благословенно во веки!». Так агиограф выстраивает мотив преодоления соловецкими «начальниками» невозможного: кропотливым трудом, усердием и твёрдостью веры преподобные Савватий и Зосима основали монастырь на границе языческих земель; там, где по разумению самого архиепископа Новгородского, невозможно было даже жить.

Архиепископ посылает на Соловки антиминс и первого игумена – некоего Павла, который по приезде освящает Преображенскую церковь, что означало официальное начало деятельности Соловецкого монастыря. В связи с этим агиограф даёт описание занятий монастырской братии: земледелие, заготовка деревьев для строительства монастыря, солеварение и её продажа купцам, рыбная ловля в море и в пресных озерах. «Весьма благоугодное было место то для создания монастыря!».

Так и был основан Соловецкий монастырь там, где прежде никто постоянно не жил…

Александра Найденова, 2 курс исторического факультета МГУ