Святитель Василий. Способны ли вы стать великими?

Сегодня, 14 января, Святая Православная Церковь совершает память одного из своих светильников, огненных столпов Православия, которые поддерживают непоколебимость Дома Божия – здания Православной Церкви на протяжении вот уже многих веков ее существования. Речь идет о Василии Великом.

Гуревич Валентин, Иеросхимонах

Господь сказал: «зажегши свечу, не ставят ее под кровать, но на свещнице, и светит всем в доме» (Мф. 5:15). Святитель Василий Великий какое-то время пребывал в пустыне и безмолвии. Но обстоятельства извлекли его из-под спуда пустыни и поставили на самом видном и высоком подсвечнике, именно – на святительском престоле. Чтобы он светил всем в церковном доме, разгоняя мрак, который в то время сгущался и грозил поглотить свет истинного Боговедения, а также свет целомудрия и чистоты сердечной, без которых нельзя узреть Бога.

Это был IV век, время, когда, после кратковременной реставрации язычества при Юлиане Отступнике, прекратились внешние гонения на Церковь Христову, и враг возбудил внутреннюю вражду, насаждая ереси. В Церковь, переставшую быть запрещенной и ставшую государственной и легальной, хлынуло, как некое мутное наводнение, все население Византийской империи. В то время как прежде преследуемая Церковь почти целиком состояла из потенциальных мучеников и исповедников. И тогда о природе Божества стали рассуждать и пререкаться не только философы и богословы. Не только подвижники, которые длительным духовным подвигом, покаянием, постом и молитвой очистили сердце свое до такой степени, что на них исполнилась заповедь блаженства «блажени чистии сердцем, яко тии Бога узрят». К которым вполне были применимы святоотеческие слова о подлинном богословии.

Кто имеет подлинную молитву, тот и богослов, и кто богослов, тот подлинно молится.

Богословствовать в то время стала, говоря словами известного политика, каждая кухарка. Т.е. на базарах, в банях и харчевнях, за столом, уставленным винами и яствами, стали рассуждать о природе Творца, пересыпая свою речь дерзкими и кощунственными высказываниями. И праздные слова, за которые изрекающие их подлежат геенне, стали сыпаться из уст, как из рога изобилия. Падение нравов достигло крайней степени, и называвшиеся христианами стали предаваться гнусным страстям и порокам.

В это время, чтобы рассеять этот сгущавшийся мрак, Промыслом Божиим был извлечен из-под спуда пустыни, в частности, ярчайший светильник Церкви – Василий Великий.

В Евангелии говорится: кто сотворит Божии заповеди, содержащиеся в Святом Писании, и научит так людей, тот великим наречется в Царствии Небесном (Мф. 5:19).

И это вполне применимо к святителю Василию. Сердечная чистота, сохраненная от юности и усовершенствованная подвигами пустыни, в совокупности с выдающейся одаренностью и блестящим образованием, позволила ему сделать и то, и другое. И сотворить, и научить. И он именно так и наречен – Великим. И в земной Церкви, и в Царстве Небесном. И в Церкви Воинствующей (на земле), и в Церкви Торжествующей (на небе).

Василий Великий в ранний период жизни, который принято посвящать образованию, учился в тех местах и у тех учителей, которые стояли на самой вершине в своей области знаний и мастерства.

Афины были центром эллинского любомудрия, софистики, риторики, поэзии, геометрии, естествознания. И там находились лучшие учителя в этих областях. И Василий Великий некоторый период своего образования провел в Афинах.

Египет был средоточием иноческого образа жизни, и там подвизались такие столпы монашества, как Пахомий Великий и оба Макария, и, в частности, с ними Василий Великий имел общение, находясь в Египте.

Как пчела, собирая нектар со всех самых лучших цветов своего времени, он источал мед учения и жизни во Христе для воспитания Церкви Христовой.

Своими естественнонаучными знаниями он воспользовался для истолкования Шестоднева. Благодаря своей широкой и глубокой образованности он смог совершить титаническую работу по приведению в согласие Священного Писания и научных знаний своего времени. И его Шестоднев был включен в великопостный устав.

С тех пор наука претерпела развитие, и наше время еще более остро нуждается в людях такого масштаба, способных проделать подобную грандиозную работу, чтобы воспрепятствовать врагу рода человеческого в его стремлении использовать несогласия науки и религии для посева сомнений в умах интеллигенции, этой властительницы дум молодых поколений, как это было на рубеже ХIX и ХХ вв., когда увлечение специфически понятым марксизмом-дарвинизмом было почти поголовным даже в среде семинаристов, не говоря уже об учащихся светских заведений. И это привело к беспрецедентным мировоззренческим, нравственным и социальным катаклизмам ХХ века.

И сегодня, когда после 70-летнего богоборческого лихолетья в Церковь, переставшую быть гонимой, хлынул поток неофитов, отравленных «саддукейской» закваской материализма и «веры в науку» – как не хватает нам нового Василия Великого! Который так же прекрасно владел бы всеоружием современного ведения, как тот владел знаниями своего времени, чтобы быть в состоянии компетентно разрешить все недоумения современной интеллигенции…

К сожалению, нынешняя система образования переживает период стремительной деградации. И на этом фоне весьма проблематичным становится появление новых василиев великих в среде «племени молодого, незнакомого»…

У христианина две задачи: совершенствоваться самому, достигая Царства Небесного, и содействовать спасению других.

Последнее достигается двумя путями. Первый находится в согласии со словами преподобного Серафима: «Стяжи дух мирен, и около тебя спасутся тысячи». Второй – это активная проповедь и устранение соблазнов, подобное тому, которое достигалось благодаря вышеупомянутой деятельности Василия Великого. Разумеется, проповедь бывает успешнее, если проповедник сам стяжал мирный дух.

Своим высоким мастерством ритора и поэта святой Василий воспользовался при составлении Богослужения – его молитвословия обогатили церковное благолепие; литургия Василия Великого до сих пор употребляется в Богослужении Православной Церкви.

Григорий Богослов был ближайшим другом святого Василия Великого в те дни, когда в Афинах они получали свое блестящее светское образование. 

Святитель Григорий даже ставит это общение с Василием Великим выше обучения у всех блестящих афинских учителей; «я искал там красноречия, а обрел счастье, уподобился Саулу, который искал ослиц, а обрел царство».

В отличие от других юношей, они не оскверняли свои тела нечистотой. И всю свою жизнь потом берегли и приумножали свою девственную чистоту. И по этой причине их Богословие было, в согласии с заповедью блаженства, истинным, ибо чистота сердца дала им возможность видеть Бога как Он есть.