О почитании родителей и долгой жизни. Воспоминания Константина Долгова о матери

Константин Долгов с мамой Марией Андриановной«Чти отца твоего и матерь твою, да благо ти будет и да долголетен будеши на земли» (Исх. 20:12) – единственная заповедь с обетованием. Господь обещает долгую жизнь и благо тем, кто почитает родителей. 

Судьба ученого, общественного деятеля, религиозного философа Константина Михайловича Долгова – лишнее тому подтверждение. В свои 93 года Константин Михайлович – доктор философских наук, заслуженный деятель науки РФ, главный научный сотрудник Института философии РАН – продолжает научную и творческую деятельность. 

29 марта, в Родительскую субботу, Константин Михайлович поделился с нами личной историей своего спасения материнской молитвой и участием. 

Константин Михайлович Долгов

Как я уже рассказывал, мне посчастливилось вырасти в большой и дружной семье, созданной любовью, трудами и молитвой моего папы Михаила Ивановича Долгова и мамы Марии Андриановны, в девичестве Романовой. Детей в семье было пятеро: три сына (старшего звали Григорий, я был средним, младший сын – Александр) и две дочери (Любовь и Евгения). 

Я родился в 1931 г. в селе Большие Поселки Карсунского района Ульяновской области. В годы коллективизации наша верующая семья Долговых–Романовых была вынуждена переехать в Бухару. 

В начале 1945 года я в тринадцать с половиной лет поступил на военный завод "Серп и молот", где работал слесарем. В 1948 г. был призван в Военно-морской флот в особый отряд подводного плавания противолодочной обороны, служил на Балтике в подводном флоте, а затем в морпогранвойсках МВД. На следующий год после службы поступил на философский факультет МГУ, закончил аспирантуру Института философии АН СССР, преподавал философию в различных отечественных и зарубежных вузах.

Константин Долгов — на службе в Морфлоте в Прибалтике 

Навсегда в памяти осталась история, которая произошла со мной, когда я служил на флоте. На малых кораблях у нас врачей тогда не было, медики оставались на берегу, при штабе. Однако некоторое время экипаж нашего корабля опекал врач. 

И вот у меня заболел правый бок, как при аппендиците, боль то усиливалась, то отступала, и я даже написал об этом маме. Она же все время спрашивала – как я себя чувствую? 

Я пошел в медпункт, рассказал о боли, но там только посмеялись. Врач нарисовал мне на больном месте йодом сеточку, сказал, что ничего больше не надо, все у меня пройдет. 

И вот однажды в море, когда мы охраняли границу, а там часто случались настоящие сражения, гибли наши люди – мы вели борьбу против пытавшихся нарушить нашу границу диверсантов – мне стало плохо. Температура поднялась до 40 градусов, боль острая, я сказал о приступе командиру, и тот срочно телеграфировал на берег. К нам прислали быстроходный катер, меня сменил другой гидроакустик. Меня доставили в Таллин, затем в Ленинград, а из Ленинграда – в Сестрорецк, в Сестрорецкий военно-морской госпиталь. И сразу положили на хирургический стол, на операцию. И еле меня спасли, еле успели, был гнойный аппендицит, уже начался сепсис, заражение крови. На всю жизнь у меня остался большой шрам. 

Позже я узнал, что мне очень помогла мама, которая все чувствовала. 

Тогда домашних телефонов не было, чтобы связаться со мной, надо было идти на центральный телеграф, звонить по межгороду. Накануне того приступа в море мама почувствовала, что со мной что-то случилось, и уговорила моего брата Гришу связаться с командованием. 

Она стала просить начальство помочь ей приехать ко мне. Подобных случаев у нас еще не было, чтобы кто-то из родных приезжал на корабль к своим детям. Еле согласилась она не приезжать, но предупредила: если что-то со мной случится, она всех накажет через суд – самым суровым образом. Может быть, поэтому меня так быстро и доставили в госпиталь в Сестрорецк и приняли срочные меры. 

И только после того, как мне сделали операцию, и я начал выздоравливать, мама немного успокоилась. А меня задержали в больнице больше положенного, потому что операция была довольно серьезная. И на корабль не сразу отправили, боялись, что я еще слабый, решили, что я должен побыть какое-то время на берегу, подлечиться. 

Мама постоянно справлялась у нашего начальства о моем здоровье. Во многом благодаря ей я тогда выжил. 

***

Второй случай, аналогичный, произошел, когда я уже учился в МГУ. После занятий я ходил в бассейн, отдыхал немного, потом начинал заниматься. И вот, как обычно, после плавания я возвратился в общежитие. Вдруг ко мне заявляются ребята – говорят о том, что проходят серьезные соревнования по хоккею, и в нашей команде заболел ведущий игрок. Мы автоматически проигрываем. И они меня начали уговаривать, чтобы я заменил того игрока. А я только что из бассейна. На улице – зима, 20-30 градусов мороза и пронизывающий ветер.  

И они меня все-таки уговорили, я легко оделся, вышел на поле, принял участие в матче. В результате мы выиграли. Но через час после того, как я вернулся, у меня поднялась высокая температура. Ребята вызвали скорую помощь, и меня забрали во Вторую градскую больницу на Ленинском проспекте. Диагноз – тяжелейшая форма воспаления легких. Мне начали делать уколы 8 раз в сутки, днем и ночью, чтобы сбить температуру. 

И вдруг мама мне присылает письмо, сообщает о том, что приготовила мне травы, которыми меня обязательно вылечит. 

Сама она не смогла приехать, в Харькове, где она тогда жила, в это время свирепствовал грипп, но она все время писала, звонила, беседовала с врачами. Но мое состояние не улучшалось, а скорее ухудшалось, температура не снижалась. Мама присылала для меня со знакомыми свои травы, но врачи ничего не допускали, боялись инфекции, осложнений. Но мама все равно меня всячески поддерживала, подбадривала. И конечно – молилась. 

Студент Константин Долгов в Троице-Сергиевой Лавре 

Я пролежал в больнице около месяца. Врачи просто отчаялись, в конце концов они пригласили очень пожилого и очень опытного врача-консультанта. Он сел, послушал меня, расспросил о том, как я простудился. Потом стал прослушивать меня с помощью разных медицинских инструментов, простукивать пальцами – спину, бок. Завершив осмотр, он мне сказал: «Вы будете жить, но больше такой глупости не повторяйте. Я вам выпишу некоторые лекарства…». И после этого, на новых лекарствах, мое состояние стало постепенно улучшаться. 

А мама непрестанно справлялась о моем здоровье и поддерживала меня как могла, и морально, и материально, не переставала молиться обо мне, о моем здоровье. 

Вот что такое материнская любовь, материнское сердце, верующее и любящее. Вот что такое материнская молитва. Человеческая жизнь состоит из любви родителей к детям и любви детей к родителям. И, конечно, из любви Бога к нам и нашей любви к Нему, потому что в Его власти - спасти как жизнь одного человека, так и все человечество.