Да не убоюсь. Иерей Георгий Кириндас
Сегодняшний воскресный день в Православной Церкви именуется Неделей о Страшном суде. Высоко в горах на Востоке была рождена мудрость, которой можно предварить размышление на эту тему. Она звучит так: "Все умирают, но мертвых нет".
Мы говорим о Страшном суде, и я устрашаюсь своей судьбы. Это страх не тела, а интуиции грешной души. Меня ждёт суд, но его решения коснутся всего человечества, потому что суд мой, личный, соотнесён с судом всеобщим.
Суд - это молчаливая встреча в пространстве сердца: бесповоротная и бескомпромиссная встреча с самим собой в абсолютном свете Правды Божией; погружение в Свет Бога, просветляющий или обжигающий; абсолютное и поэтому устрашающее прозрение внутренних и внешних реалий моего оголенного от тела эгоизма; это всегда откровение о моем прошлом, настоящем и будущем: каждом содеянном поступке, движении мысли и произнесённом слове.
На суд я приду через дверь смерти, открывшуюся в установленное не мною время.
Мы идём к ней, и в этом движении мы словно вынашиваем себя, чтобы породить себя в новое. Смерть есть новое рождение, оно болезненно, и поэтому требует приготовления. Как родим себя, от этого зависит, в какой мир и в каком облике явимся. Непривязанность к миру чувств, к которому принадлежит и наше тело, освободит ум от ложных иллюзий о нас самих и всего, что было вокруг нас. Обновлённый ум обретёт истину, поэтому к моменту смерти мы должны накопить истинные знания о жизни, и тогда в новом мире они станут совершенными. Основа этого гнозиса - смиренномудрие и молитва.
Суд - это погружение в Свет Бога, просветляющий или обжигающий
Во мне живет страх смерти, потому что тленное тело боится своей конечности. Да, я боюсь и мрака за порогом смерти, я заранее закрываю уши от адского смеха, а сердце сжимается от инфернальных образов и одиночества без Бога. Но еще я помню уверенность псалмопевца: «Аще бо и пойду посреди сени смертныя, не убоюся зла, яко Ты со мною еси» (Пс. 22:4). Путь победить страх смерти - быть в Господе.
В смерти много трагизма, но именно через неё приходит долгожданное освобождение и выход к новым возможностям, в первую очередь, любить, в полноте чувствовать иное (дай Бог, высшее) и, освободившись от омрачающего гнёта чувственного, приобщаться Прекрасному и Умному. В этом смысле смерть есть благо и поэтому желанна. Прп. Максим Исповедник подтверждает: «Конец настоящей жизни несправедливо, думаю, называть смертью, а скорее избавлением от смерти, удалением из области тления».
Смерть придёт непременно, избежать ее невозможно. Срок жизни в этом мире неизвестен, его нельзя продлить, и он стремительно сокращается. Причин к смерти много, а причин продолжения жизни мало. В момент смерти друзья не придут на помощь, не помогут материальные вещи, предаст и собственное тело. Но осознание конечности и скоротечности жизни наполняет ее смыслом, насыщает высочайшей ценностью и время, и всех наших знаемых, и близких, и дальних: материальное бледнеет в наших глазах, а все, что теребит, наполняет и возвышает сердце, становится ярче, звонче, красивее, желаннее.
У смерти свои требования, жёсткие и очень конкретные: она требует прощения, полного и без условий. Смерть требует любви, настоящей, горячей, без остатка.
Бескомпромиссность этих требований делает мой и общий Суд страшным. Прп. Исаак Сирин предупреждает: «Говорю же, что мучимые в геенне поражаются бичом любви! И как горько и жестоко это мучение любви! Ибо ощутившие, что погрешили они против любви, терпят мучение вящшее всякого приводящего в страх мучения; печаль, поражающая сердце за грех против любви, страшнее всякого возможного наказания» (Слово 18. Слова подвижнические).
В каждом из нас существует «память сердца», которая запечатлевает каждое мгновение внутренней и внешней жизни. Душа, насыщенная образами своих переживаний в материальном мире, обнажается в вечности и предстоит в свете Божией Славы. И тогда-то четко и проясняется, способна ли она после рабства своему телу быть прозрачной для потоков света или она не выдержит этот «бич любви» и обратится туда, где света меньше, сама определяя, где ей лучше быть. И ответом на этот суд Любви для нераскаянного сердца станет внутренний удушающий огонь, пламень порока и немощи, и «тут будет плач и скрежет зубов» бессильной злобы, т. е. «геенна огненная».
Понести тяготу такого суда над душой невозможно без Божией помощи, заступничества Матери Божией, святых и ангела-хранителя. Вспоминаются слова преподобного Серафима Саровского, который говорил, что между погибающим грешником и спасающимся святым разница только в одном: в решимости. Это дерзновенное упование на милосердие Божие, которое выше вечного правосудия, порождает одновременно и раскаяние со смирением перед взглядом Христа Распятого и Воскресшего, и веру во всепрощение, ведь «наши грехи как песчинки в море милосердия Божия» (прп. Исаак Сирин). И в таком случае «оплата» за ошибки, которая реальна и может быть весьма болезненной, носит педагогический и исцеляющий характер.
Мы приходим в этот мир одни и уходим также в одиночестве. Всю жизнь мы стараемся преодолеть его, но все равно даже во гробе мы лежим по одному. Осознаем, что выйти за пределы себя возможно лишь через другого и этот путь только в Церкви: только Она несёт в себе чистую идею Всеединства. Суду подлежит каждый и все. Наше спасение на нем - в уповании на милосердие Господа нашего, Ему же слава во веки. Аминь.
19 февраля 2023 года.
24.04.2024
