Архиепископ Агапит: «В Православии всё происходит на личном уровне»

28 мая 2023 года исполнилось три года со дня кончины викария Германской епархии и насельника Мюнхенского монастыря преподобного Иова Почаевского архиепископа Штутгартского Агапита (Горачека). Предлагаем вашему вниманию не публиковавшуюся ранее беседу с этим многими любимым архипастырем, которому люди просто доверяли, – поговорить могли о самом сокровенном.

Господь ведет Свою Церковь

– Владыка Агапит, в чем разница церковной жизни в России и в Русской Православной Церкви Заграницей?

 – Однажды во время моего паломничества в одном из русских монастырей зашел такой разговор, и мне сказали, что, мол, архиереи Русской Зарубежной Церкви доступнее для общения: с нами можно поговорить. У меня лично не возникло впечатления, что архипастыри здесь, в России, другие. Проблема в том, что тут огромная паства. У меня в маленьком Штутгарте мы, конечно, совершенно по-другому можем встречаться и общаться с теми, кто там в чуждом окружении собирается под кров храма Божиего. 

Юбилей Владыки Агапита, Штутгарт.jpeg Юбилей Владыки Агапита, Штутгарт

А здесь выходит архиерей из храма, а его 500 человек дожидаются... Надо понимать, что очень трудно общаться с таким количеством людей. Если бы я тут жил, я бы тоже, наверно, из алтарной двери – сразу в машину и: до свиданья! Тем более при ваших расстояниях и дорогах – это действительно утомительно: тут престольный праздник в обители, там освящение придела на приходе, на другом конце епархии открытие чего-то...

О, этот русский слалом! Мы едем, а у меня и страх, и трепет, и уныние: еще и воздух паршивый да на языке копоть. Это всё надо учитывать. Я у вас по подземному переходу проспект какой-нибудь перехожу, – это же нескончаемая просто канитель. У нас бы в Германии уже можно было в другой город прийти, а у вас все еще на ту сторону улицы переходишь…

– До революции паства в России тоже была многочисленной, но даже первоиерарх мог принимать народ.

 – Да, к святителю Тихону (Белавину) свободно люди шли; к святителю Филарету (Дроздову) особенно семинаристы тянулись, как и в эмиграции в Русской Православной Церкви Заграницей к владыке Антонию (Храповицкому) – двери его покоев в любое время были для церковной молодежи открыты. Но общение с народом – это не каждого стихия. Если посмотреть график Святейшего Патриарха Кирилла, то многие вопросы отпадут сами собой.

– Владыка Марк (Арндт), ваш правящий архиерей, как-то отметил, что народ меняется, становится другим. Так, наш архиепископ Алексий (Фролов)* говорил: «Я хотел бы, как святитель Тихон, быть доступным для всех людей». Но владыка Марк заметил на это, сейчас люди совсем не те, что были в царское время, и даже при всем желании быть открытым – это сегодня очень трудноосуществимая задача.

 – Люди сегодня зачастую не знают, как подойти даже к священнику, не то что к архиерею. Они либо не уверенны до неловкости, либо наоборот через какое-то время умудряются возомнить о себе так, что будто они теперь все уже в Церкви понимают так, что начинают всё перетолковывать да других расталкивать.

– Чуткость утеряна в общении, адекватность…

– Да, негибкость, косность какие-то – есть такое… Это, наверно, результат страха, советская наследственность.

Церковного опыта людям на постсоветском пространстве явно не хватает.

Маленький Даниил Пеннер, прихожанин владыки Агапита, держит его жезл .jpgМаленький Даниил Пеннер, прихожанин владыки Агапита, держит его жезл 

Особенно это ощутимо, когда дело касается прислуживания в Церкви. У тех ребят, которые родились в Германии, с этим проблем почему-то нет. Они запросто начинают подавать кадило, носить записки, просфоры и т. д. А вот у тех, кто приехал из России, скованность какая-то, и это состояние может длиться годами, прежде чем человек начнет осваивать необходимые навыки и развивать в себе просто восприимчивость к людям, зоркость к тому, что происходит вокруг.

Это ощутимо не только внутри Церкви. Я помню, мы в Москве как-то зашли в кафе напротив Новодевичьего монастыря. К нам подошел официант. Я попросил его принести большой капучино. «У нас нет большого капучино! – и смотрит на меня. – У нас только средний…» И так на каждом шагу. Какое-то противостояние у людей друг другу. Но в миру это еще понятно. А в Церкви откуда это? Почему нельзя послужить ближнему?

 – Владыка Агапит, а это как раз обратная сторона того, о чем мы только что говорили. Старики, те, кто еще помнили царскую Россию, сокрушались: «Вы даже представить себе не можете, какой счастливой была жизнь в России до 1917 года». А на вопрос: «Почему? Что там такого особенного было?» – «Люди доверяли друг другу», – отвечают. Сейчас, если доверяешься, открываешься, – подчас такая манипулятивная центрифуга начинается! «В наше время бездумно жить нельзя», – говорил батюшка Иоанн (Крестьянкин)…

 – Да, слепого послушания тоже быть не должно. Помню, тех, кто приезжал к нам в Германию из Советского Союза, особенно еще в 1980-ые годы, было очень трудно воцерковить. Это были какие-то совсем запутавшиеся в жизни люди, которые, может, и привыкли слушаться, но это был какой-то совершенно калечащий опыт. В 1990-2000 годы, когда в России начался церковный подъем, русский народ просто на глазах стал все-таки преображаться.

– Владыка Феогност Каширский, не так давно подметил, что если раньше у нас даже дети брыкались и ныли, когда их подносили к Чаше, то теперь и грудные младенцы перед Причастием сами рот открывают.

 – Да, народ меняется, это очевидно. Значит, предпринимаются необходимые и действенные меры. По-моему, все идет в правильном русле.

Господь ведет Свою Церковь, – об этом забывать не нужно.

«Непрестанно молитесь»

– Сегодня можно услышать такие опасения: старшее поколение закаленных еще гонениями духоносных пастырей уходит (что стало особенно заметно при ковиде), а если на их смену встанут некие управленцы, и акцент с окормления и послушания перенесется на администрирование и дисциплину, что же это тогда будет за Церковь?

 – Не знаю, надо посмотреть статистику (смеется). Многое людьми воспринимается через стереотипы, а в отношении церковной жизни в постсоветском обществе постоянно нагнетается негатив. Я вижу, что люди любят свою Церковь, хотя, может быть, и делают порой что-то не то…

 – Когда у нас в стране еще ощущался голод на духовную литературу, многие зачитывались привезенными из вашей обители изданиями. Вы в мюнхенском монастыре преподобного Иова Почаевского по почаевской традиции занялись издательской деятельностью?

 – Книгопечатание во многих обителях связывают с именем преподобного Иова Почаевского. Он в Смутное время начал на Украине печатать православную литературу, чтобы просвещать народ. Помните, в Почаеве шляхтичи, посягнув на монастырь, увезли чудотворную Почаевскую икону Божией Матери, священнические облачения, богослужебные сосуды. Там был такой Ферлей, чья жена одевала на себя священнические одежды, брала в руку потир и богохульничала.

– Нам в современной России это кое-что, конечно, напоминает…

– Они были кальвинистами. Представляете, через 50 лет после Лютера на Украине уже швейцарские кальвинисты безобразничали. Уже тогда на Украину вся эта европейская муть надвигалась.

– Известно же, клин клином вышибается. И у нас в России в свое время знать французской секулярной культурой уж слишком увлекаться стала, и было, как объяснял потом и преподобный Серафим Саровский, и святитель Феофан Затворник, попущено нашествие Наполеона…

– Как раз тогда уже в XIX веке почаевская братия даже по-украински православные книги печатала, – во всем, кроме отступления от православной веры, шла навстречу народу. В самом начале XX века уже при наместнике отце Виталии (Максименко) около сотни братии несли издательское послушание. После революции почаевская традиция книгопечатания была вывезена монахами-эмигрантами.

Везде, где останавливались почаевские монахи, они тут же начинали печатать Евангелие, молитвословы, богослужебную и святоотеческую литературу. Между Первой и Второй Мировыми войнами только почаевская братия все это и издавала.

Владыка Агапит (Горачек) любил хорошую технику, разбирался во всех новинках.jpg Владыка Агапит (Горачек) любил хорошую технику, разбирался во всех новинках

Мы просто примкнули к этому течению. Конечно, уже осваивали новую технику: офсетную, дигитальную. Нам все говорили, что нужно переходить на компьютеры, а мы не знали, как это сделать. В 1985 году я у владыки Марка отпросился на три месяца на Афон, хотел посмотреть, как там греки живут. От Крестовоздвижения до середины Рождественского поста пробыл в Ксиропотаме. Там был игуменом мой ровесник отец Иосиф, он к нам и в Мюнхен приезжал. Потом он погиб в аварии.

Мы с ним как-то разговорились, и я ему рассказал, что мы при монастыре создаем типографию, и вот у нас такая проблема есть с освоением компьютеров. А он и посоветовал: «Покупайте Макинтош!» И рассказал, что у него брат-физик работает в Америке и всем рекомендует эти машины. Мы послушались и не жалеем.

Сразу нашелся человек, которой создал для нас русский шрифт, и мы стали печатать. До того, как в России началось массовое издание церковной литературы, мы многое напечатали по-русски. Например, издали книгу «Непрестанно молитесь» (книга об Иисусовой молитве на основе учения святых отцов в изложении для мирян, напечатана издательством мюнхенского монастыря преподобного Иова Почаевского на основе записей р.Б. Аллы Сергеевны. – Прим.).

– То, что там написано в предисловии о посылке из России и Алле Сергеевне воспринимается как мистификация, достойная пера Николая Васильевича Гоголя, например...

 – Но это правда! Это не художественный вымысел. Алла Сергеевна – врач из Штутгарта. Она интересовалась духовной жизнью. По-немецки издала брошюру про Иисусову молитву. Идея нашей книги родилась на Афоне, где мы общались с отцом Никодимом. Это такой чудо-человек! Он подвизался на Каруле. Это самое суровое место на Святой горе. Этот некогда солдат царской армии, воюя на фронтах Первой Мировой войны, узнав, что в России началась революция, а потом и Гражданская война, не стал возвращаться на разоренную Родину, а пешком через Турцию ушел на Афон. Он еще на армейской службе творил Иисусову молитву. Хотя был из простой крестьянской среды, но уже был научен.

На Афоне он поступил в Пантелеимонов русский монастырь, где его духовником стал преподобный Силуан Афонский. Дал ему послушание на огороде. Там у него случилось такое искушение. Все послушники за прополкой постоянно болтали. А он был такого невысокого роста, поджаристый и весь в себе. Начал упрекать их: «Что вы болтаете? Молитесь!» А они ему в ответ: «Ты в прелести!» Он в смущении побежал к старцу Силуану, а тот смотрит ему прямо в глаза и говорит: «Прелести в тебе не видно, но высокомерие есть».

Владыка Агапит в молодости – еще послушник Александр Горачек.jpgВладыка Агапит в молодости – еще послушник Александр Горачек

Потом отправил его на Карулю к отцу Феодосию. Это бывший ректор Киевской духовной академии. Большой друг архиепископа Антония (Храповицкого). Умный человек, подвижник очень строгой жизни. У него послушники долго не выдерживали. Так и с отцом Никодимом случилось: он попал к этому старцу, пожил рядом с ним, а тот ему вдруг запрещает творить Иисусову молитву! Представляете, каково это ему было?!

И вот, я помню, сидим мы там на отвесной скале Карули, смотрим на ночное море, на небе – звезды, млечный путь, и отец Никодим нам рассказывает свою жизнь... Он говорит про Иисусову молитву, как он ее получил, как теряет, про свои взаимоотношения с духовником.

У меня было ощущение, что происходит кругосветное путешествие. Такие интенсивные события, что кажется, будто он из Иерусалима рванул во Францию, а оттуда в Америку – такой пространственный масштаб открывается. А дело, оказывается, происходит на пяточке в 100 кв. м: вот он убежал к другому старцу, а это всего-то 50 шагов в сторону, а у него там другая жизнь начинается… 

Он рассказывает, а тебя такой восторг охватывает, будто вся Вселенная перед тобой распахнута.

Потом он все же вернулся к старцу Феодосию и сподвиг и его самого заняться Иисусовой молитвой. Так они перешли на Афонский устав: 10 000 Иисусовых молитв в день.

Старец Феодосий вел дневник, и отец Никодим очень хотел его издать. Мы взялись за это. Поначалу он к владыке Лавру (Шкурле) в Джорданвилль обращался, но потом это дело все-таки нам перепало. Мы в это издание включили и расшифровку нашей беседы с отцом Никодимом.

А так как это все изложение непосредственного опыта занятий Иисусовой молитвой, мы в качестве некоего объяснения предварили все это ставшим весьма популярным у немецкоязычного читателя текстом Аллы Сергеевны. Просто взяли и перевели ее сочинение с немецкого языка на русский. Нет, чтобы взять валаамский исходник, который она конспектировала! Но тогда еще в России была советская власть, нам не так просто было его раздобыть. Потом уже, когда редакторы развернувшегося в России издательства московского Сретенского монастыря стали сверять наш перевод с валаамским оригиналом, они, конечно, испугались, подумав, наверно, что мы в прелести…

– Да, нужен был новый старец Силуан!

– Они так и отказались переиздать нашу книгу.

Когда Церковь – семья, а не армия

11-1.jpg

– Но эта книга, кстати, в вашем издании и у нас в России до сих пор еще из рук в руки ходит [1]. Иногда такая рецепция опыта оказывается доходчивее. Точно также кто-то из священников Русской Зарубежной Церкви говорил, что в Евангелии Господь излагает самую суть вероучения, а вся практика христианской жизни «разжевывается» в апостольских посланиях, – а этому-то как раз-таки, говорил, сейчас не учат…

– Да, мы, архиереи, тоже ленивые. Надо стараться. Но это всегда такой естественный постепенный опыт вхождения людей в традицию.

Ничего не надо намеренно форсировать, пережимать, иногда требуется выждать, когда человек готов будет услышать, когда сердце его тебе Сам Господь откроет.

А так, когда ты поучаешь кого-то, бросаешься на него – результат может быть прямо противоположный.

«Везде требуется пождание и терпение», – как говорили оптинские старцы.

Но это, конечно, надо иметь соответствующие условия. В монастыре – то, что надо. Здесь мы все одна семья.

Владыка Агапит. Пасхальная служба.jpg Владыка Агапит. Пасхальная служба

– Помню, ваш Первоиерарх митрополит Иларион (Капрал) про Русскую Православную Зарубежную Церковь говорил: «У нас Церковь – семья» (мы тогда так и назвали интервью с владыкой [2]). Но это если «семейный» подход преобладает. А ведь есть и «армейский», при котором в «курсе молодого бойца» обязательно начнут смирять, объясняя это якобы необходимостью «распинать» для опытности в дальнейших духовных сражениях.

 – Мне это всё не нравится. Это чуждое. Просто католический принцип сатисфакции: Бог правосуден, и по правосудию должен Бог Сын пострадать за нас. Это юридическое мышление римо-католиков, которое под теми или иными предлогами проталкивают в современное Православие. Оно, конечно, и в древней Церкви было: диалектика милосердия и правосудия. Но Господь сказал: «мысли Мои – не ваши мысли» (Ис. 55: 8). Не человеку определять всё это.

Бог Отец по Своей любви к человечеству жертвует Сыном, а Христос по любви к Богу Отцу и к человеку добровольно идет на Крест. Кому кто и что должен? Весь этот юридизм, что Бог Сын должен за наши грехи пострадать, принять на Себя законное наказание, – это чудовищно.

– Как-то на Архиерейском соборе владыку Алексия (Фролова) после прочитанного им доклада из зала спросили, что, на его взгляд, мешает развитию церковной жизни? Он ответил просто: «Дедовщина и бабовщина». Страсть доминирования одних над другими, – это же всегда преступление против свободы, а значит, против любви. Знаете, бывает: нашла коса на камень. Когда кто-то что-то там пытается продавить, а другой не может согласиться, не видит в этом ни правды ни смысла. Как быть?

– Я бы не хотел ничего конструировать. В Церкви это невозможно. В Православии всё происходит на личном уровне. Любой человек, каждая личность выше каких-либо абстрактных ценностей, универсальных законов. Общего правила быть не может.

У нас тоже есть некие представления, например: архиерей не должен вмешиваться в другую епархию. Это хорошая модель поведения. Каждого человека с его конкретной проблемой надо рассматривать в его окружении. Надо разрешать конфликты, недоумения в своем кругу общения вместе со Святой Церковью. И духовник, по возможности, должен помочь.

Продолжение следует…

Беседовала Ольга Орлова

Книгу Ольги Орловой «Достигайте любви. О жизни архиепископа Костромского и Галичского Алексия (Фролова)» заказывайте напрямую у автора http://sunofrus.ru/w/shop/
1. Заказать книгу «Непрестанно молитесь» и другие издания издательства мюнхенского монастыря преподобного Иова Почаевского можно на сайте обители по представленному там каталогу: https://www.hiobmon.org/ru/izdatelstvo/
2. «У нас Церковь – семья». Интервью с митрополитом Иларионом (Капралом) на портале Православие.ру // http://www.pravoslavie.ru/109004.html




Вероника

29.05.2023 11:40:2023

Помяни нас, Владыка!