Все, что происходит – это десница Господня. Протоиерей Георгий Климов

Часть III

Протоиерей Георгий Климов

Десница Господня ведет, подталкивает, тащит тебя ко спасению – только смиряйся! Продолжаем разговор с протоиереем Георгием Климовым, преподавателем Московской Духовной академии, благочинным Троицкого округа г. Москвы, размышляя над страницами Евангелия и жития преподобного Сергия Радонежского.

Личный подвиг никто не отменял

Преподобный Сергий Радонежский, фрагмент картины. Художник Михаил Васильевич Нестеров 

Преподобный Сергий был рожден от святых родителей и от утробы матери был предъизбран. Еще даже не появившись на свет, в церкви уже трижды возгласил, прославляя Троицу Единосущную, которой и был на служение посвящен. Не у каждого из нас таковой старт. А что же нам делать?

Сами святые говорят, что святость человеческая – это не святость Божия. Святость человеческая – это меньшая степень греховности данного человека по сравнению с другими. Сложно говорить о предъизбранности даже в случае преподобного Сергия. А разве его брат Стефан не от тех же родителей рожден? И разве не мог будущий преподобный так же сломаться и оставить пустынь? Конечно, мог!

Нельзя умалять подвиг самого человека.

Христианство – это вероучение о спасении души человеческой с помощью Благодати Божией и личного подвига человека.

Но в этом и заключается парадокс духовного делания: чем больше и ревностнее о Господе подвизаешься, тем кажутся ничтожнее тебе твои труды, именно потому что достоверно открывается сила Божия, а она безгранична.

Про подвижников сказано: «Так и вы, когда исполните всё повеленное вам, говорите: мы рабы ничего не стоящие, потому что сделали, что должны были сделать» (Лк. 17:10).

Да какая разница, кто главнее, когда есть между нами любовь

Евангелие проникнуто иерархическими образами. Для воцерковляющегося человека, а тем более вступающего в монастырь, иерархичность, казалось бы, непреложна. А в житии преподобного Сергия читаем о прямо противоположном: в первоначальной монашеской общине на Маковце (гора, на которой основана Свято-Троицкая Сергиева лавра, – Прим.) было то самое безначалие, когда «все считали друг друга братьями, и никто из них не хотел быть старшим», тогда же в новую обитель простым послушником пришел архимандрит, а сам преподобный Сергий принципиально отказался от первосвятительского сана… Как Евангелие, – давайте попытаемся разобраться, – воплощается в этом опыте бытия?

Преподобный Сергий пытался исполнять заповедь Христову, преподанную Господом в Великий Четверг накануне Крестных Страданий: «Кто хочет между вами быть большим, да будет вам слугою» (Мф. 20:26; Мк. 10:43; Лк. 22:26). Преподобный Сергий как никто другой этот главнейший принцип, на котором Церковь стоит, соблюдал и охранял.

Но безначалие в его общине не было анархией.

Там, где есть любовь, там сразу замещается все: уважение, иерархичность, субординация. Любовь все объемлет. Почему? Потому что каждый готов друг другу служить.

Но когда начинает врываться в этот замкнутый круг любви сила извне, вне любви находящаяся, преподобный Сергий отказывается просто от вступления с ней в общение. Преподобный Сергий хранил себя от всего, что вне христианской любви, а значит вне Бога.

Как нам славить Живоначальную Троицу?

«Его ум, – писал святитель Филарет (Дроздов) о преподобном Сергии, – устремился… к высочайшему Христианскому догмату, дабы привлечь за собою умы даже младенцев веры. Посвятив храм… имени Пресвятыя Троицы, он сделал то, что здесь, в его обители, по самому напоминанию имени храма каждый поклонник богословствует, исповедует и славит Живоначальную Троицу и, богословствуя, приносит свою молитву». А как нам в опыте своей жизни, может быть, соборной жизни богословствовать, исповедовать и славить Живоначальную Троицу?

Для подвижника, воссоздавшего в себе образ и подобие Божии, Троица – это сама Любовь. Он приобщен этому опыту внутритроического бытия через последование, уподобление Богу. И прославление Троицы для подвижника – это всегда гимн Любви.

Рублевская Троица – воплощение этого гимна в красках – ее созерцание нами всегда переживается как сопричастность таинству Любви.

Собрал вещи, и… ему явился Преподобный…

У раки преподобного Сергия в Троицком соборе Свято-Троицкой Сергиевой лавры

Но в реальности даже внутри Церкви, – на приходе или в монастыре – взаимоотношения между людьми, известно, бывают даже не то, что далеки, но и не стремятся к возведению к этому заповеданному Троическому идеалу… Что же делать?

В Церкви действительно иногда встречаются достаточно жесткие отношения, но и они могут способствовать человеку во спасение. Это попущение Божие ради нашего духовного совершенствования. Мне вот вспомнился очень трогательный рассказ. Когда я учился в семинарии, один из лаврских иеромонахов рассказал мне историю своего к тому моменту уже почившего старца. Будучи еще молодым монахом, будущий старец стал очень искушаться грубым отношением к нему со стороны старшей лаврской братии. Его непосредственный начальник по Троицкому собору на него чуть ли не с кулаками налетал. «Все! Еще один такой грубый наскок, и я ухожу из монастыря!» – сказал себе молодой подвижник, и искушение не заставило себя ждать: в тот же вечер начальник у него чуть ли не клок бороды вырвал. Тот развернулся, ушел в келию, собрал котомку…

«Ухожу!» Подходит к двери, берется за ручку… И чувствует, что кто-то на его руку положил свою. «Прости меня, Преподобненький! – расплакался он. – Я здесь что угодно вытерплю!»

И вот такой еще был случай: у одного иеромонаха было много духовных чад, но наместник как-то, смиряючи, разоблачил до подрясника (это наказание для монахов – невозможность носить монашеские одежды, – Прим.). Тот ушел в келию, собрал вещи, и… ему явился Преподобный Сергий: «Если ты это вытерпишь, ты станешь настоящим монахом!»

Как в первом, так и во втором случае, с одной стороны, это утешение, а с другой – свидетельство: все, что с тобой происходит – это десница Господня, которая тебя ко спасению не то что ведет, подталкивает, она тащит тебя туда, – только смиряйся!

Продолжение следует.

Записала Ольга Орлова