Список плачущей Феодоровской Богоматери. Пророчество монахини Иулиании (Соколовой)

29 августа, в день празднования Феодоровской иконы Божией Матери, публикуем одну из глав книги главного редактора медиаресурса «Святые online» Ольги Орловой «Достигайте любви» – о жизни рожденного в этот день архиепископа Костромского и Галичского Алексия (Фролова)».

Отец Анатолий (будущий владыка Алексий) учился у многих замечательных учителей, в том числе у Марии Николаевны Соколовой, в постриге монахини Иулиании (†1981), – великой иконописицы XX века, человека большой молитвенной силы и теплоты. 

Монахиня Иулиания (Мария Николаевна Соколова)

Плотно работал с ней в ЦАКе – с утра и до позднего вечера корпели они над иконами, отбирали их на реставрацию. Лазил вместе с ней по лесам при восстановлении фресок в Лавре, занимался в её кружке иконописи для студентов МДА.

В иконописном кружке у матери Иулиании

«В иконописной мастерской царила особая духовная атмосфера – это был духовный оазис. Мария Николаевна для нас стала учителем не только иконописи, но и нашего православного благочестия, – вспоминал друг Владыки ещё по их поездкам в Бурдино, схиархиепископ Алипий (Погребняк; †2021). – Я благодарю Бога, что Мария Николаевна уделяла внимание и прилагала много трудов, чтобы нас духовно образовать, духовно просветить, открыть нам внутренние очи на Православие и на православную икону» [1].

Ни одной минуты Мария Николаевна не проводила в праздности, даже когда дожидалась электричку, читала маленького формата Евангелие, молилась.

Потом её учеников потрясло, что она, похоронив сестру, Лидию Николаевну, умершую от рака, испросила и себе у Господа это же заболевание для спасения, – и Господь исполнил её просьбу…

Накануне её смерти, о которой подвижница была извещена Богом, её навестили Владыка, тогда ещё отец Алексий, и отец Геннадий Сухарев (ныне митрофорный протоиерей, духовник Вятской митрополии).

К тому времени мать Иулиания уже всё из своей кельи раздала своим ученикам, осталась одна единственная иконочка Божией Матери Феодоровская.

Будущий владыка Алексий с другом

А поскольку навещавших было двое, матушка поступила прозорливо – вручила её тогда отцу Геннадию. Тот увёз её к себе в епархию, стал молиться и вскоре вернулся с нею в Москву…

А пока ехал, произошло следующее. Вёз он эту икону в вещмешке, завернутую в старинное полотенце. В поезде вещмешок убрал под нижнее пассажирское место. В полночь тот, кто там разместился, стал буйствовать, поднял всё купе.

– Уберите, там какая-то доска, я не могу спать! Она не даёт мне покоя!

Вещмешок был переставлен на верхнюю полку.

И только тогда тот уснул и утром уже про ночной инцидент не помнил.

Приехав в Москву, отец Геннадий отдал икону отцу Алексию. Потом вспоминал: «Меня поразило, как мудро поступила мать Иулиания и деликатно отец Алексий. Сам он мне потом признался, что, разумеется, хотел, чтобы эта икона досталась ему, но не сказал ни слова. А мне, возможно, и по молитвам старицы, было открыто, что эта святыня должна принадлежать ему».

– Почему? Мать Иулиания тебе её подарила… – попытался было возразить друг.

– Чувствую, что эта икона нужна тебе и с ней будет связана вся твоя жизнь.

Так потом и случилось. Этот ставший ему на всю жизнь келейным образ явился и своего рода пророчеством о служении Владыки в царских обителях Москвы и Костромы. Как, наверняка, особым образом эта святыня, переданная наставницей, испросившей себе у Бога рак для спасения, укрепляла и нашего архипастыря на его крестном пути несения смертельного недуга. Тем более, что Своей Феодоровской иконой Пресвятая Богородица посетила его перед исходом (о чем читайте в книге. – Прим.).

Как Господь и Божия Матерь чутки к Своим молитвенникам, как сами эти святые люди поддерживают друг друга, – тех, кто не уклоняется от крестоношения. Ибо по мере, как умножаются в нас страдания Христовы, умножается Христом и утешение наше (2 Кор. 1:5).

Вслед за апостолом и Владыка подбадривал пасомых: «Утесняя себя, терпя скорбь, человек должен чувствовать утешение от Господа. Это значит: терпение его не напрасно. Бог врачует этой болью его душу». 

Святой праведный Алексий Мечёв

Мать Иулиания с её аскетическим складом, которая в голод делилась с нуждающимися последними крохами, многих сподвигла к евангельской стезе. К ней, ещё молодой, обращались за духовными советами. Начитанная в святоотеческой литературе, она и в практике применения этих знаний была наставлена своим духовным отцом, святым праведным Алексием Мечёвым.

Владыка Алексий особо почитал этого московского чудотворца, возглавлял потом комиссию по обретению его святых мощей, которые до того, как были перенесены в храм святителя Николая в Клённиках, где служил святой, некоторое время пребывали в Новоспасском монастыре.

Икона Божией Матери «Феодоровская» в храме святителя Николая в Кленниках

А подаренная Владыке Феодоровская икона Богоматери, возможно, была списком, сделанным матерью Иулианией с чудотворной Феодоровской иконы, перед которой служил молебны святой праведный Алексий Мечёв. И однажды во время такого служения уже перед событиями 1917 года увидел, как из глаз Богородицы потекли слёзы… Потом вплоть до закрытия храма в 1932 году перед этим образом продолжил служение его сын, священномученик Сергий Мечёв. А затем икона была передана Марии Николаевне, у которой хранилась в течении 40 лет, пока перед смертью она отдала её в ризницу академического Покровского храма, где тогда ещё, как и в ЦАКе, служил отец Алексий. Может быть, и его попечением образ вернулся в храм общины Мечёвых на Маросейке.

Никольский придел храма святителя Николая в Кленниках. Феодоровская икона Божией Матери справа

Отец Алексий прекрасно ориентировался в исторической Москве, – знал, где какие есть святыни, неизменно, когда ещё преподавал в МДАиС, возил к ним первокурсников, раздавая всегда в автобусе каждому, как вспоминают, по шоколадке. Большинство поступали из глубинки или из других республик и очень дорожили этим экскурсиям-паломничествам. Гид-преподаватель всегда что-то интересное рассказывал, показывал. Был в курсе и того, где какие святыни утрачены. Считал: всё, что возможно, надо вернуть на исконное место. «Мы ничего не должны менять».

Последуя ученице святого, Владыка и сам стал почитателем искусства традиции, как называла иконопись, возрождая её именно древние каноны «богословия в образе», педагог-подвижница.