Память святителя Григория чудотворца

Свт. Григория чудотворца, еп. Неокесарийского (ок. 266–270). Прп. Никона, игумена Радонежского, ученика прп. Сергия (1426). Прп. Лазаря иконописца (ок. 857). Мч. Гоброна, во св. Крещении Михаила, и с ним 133 воинов (914).

Cвятитель Григорий чудотворец

Святитель Григорий Чудотворец родился в городе Неокесарии (север Малой Азии) в языческой семье. Несмотря на прекрасное образование, Истина открылась ему лишь в Святом Евангелии. Став христианином, он удалился в пустыню, где в посте и молитве стяжал духовное совершенство, дар прозорливости и пророчества.

Блаженный епископ Федим из Каппадокийского города Амасии (соврем. Турция), узнав о таких подвигах, решил поставить его епископом в Неокесарии. Перед хиротонией Григорий усердно молился, прося Бога и Божию Матерь открыть ему истинный образ поклонения Святой Троице. Во время молитвы ему явилась Пречистая Дева Мария с апостолом Иоанном Богословом, который и научил святого, как достойно исповедовать тайну Пресвятой Троицы. На этом великом Божественном Откровении было основано учение о Святой Троице, впоследствии развитое отцами Церкви – Василием Великим, Григорием Богословом, Григорием Нисским.

Проповедь святителя была деятельной и живой, Именем Христовым он творил чудеса: исцелял больных, помогал нуждающимся, разрешал ссоры и тяжбы. Так, по его молитве ушло под землю озеро, доставшееся в наследство двум братьям и ставшее предметом раздора. В другой раз, при строительстве церкви, он повелел горе освободить место под фундамент. Во время гонений на христиан при императоре Декии (249–251), святитель увел паству на отдаленную гору, но один язычник донес об этом месте властям. Святитель начал молиться вместе с диаконом на открытом месте, и воины, обыскав гору, заметили лишь два дерева. Язычник был потрясен чудом и стал христианином.

Перед кончиной святого (ок. 266–270) в городе насчитывалось только 17 язычников, столько же христиан было при его вступлении на кафедру.

***

Самые выдающиеся образцы культуры всегда несут в себе нечто, зовущее человека в высь, но ни в коем случае не опускающее к греху и пороку. Нравственность в данном случае – такая же неотъемлемая составляющая авторской работы, как эстетика или техника выполнения. Безусловно, часто встречается и сознательное разрушение нравственности, причем зачастую очень талантливое. На территории искусства также, как и всюду, проходит граница добра и зла. Более того, искусство обладает огромной силой: менять сознание людей. Каким бы ни был Емельян Пугачев, после «Капитанской дочки» Пушкина никто не станет отрицать, что это очень сложная фигура, которую нельзя оценивать однозначно. И этот нравственный урок будет не пугачевский, а пушкинский.