Николай Бурляев: «Искусство Тарковского не только духовно, но и религиозно»

Документальный фильм Народного артиста России, общественного деятеля, писателя и режиссера Николая Бурляева «Боже! Чувствую приближение Твое!» (Россия, 2022), посвященный его учителю кинорежиссеру Андрею Тарковскому, признан лучшей документальной картиной XX Международного благотворительного кинофестиваля Доброго кино «Лучезарный Ангел».  Мы побеседовали с Николаем Бурляевым о его фильме и о дальнейших планах.

Источник – официальный сайт кинофестиваля «Лучезарный Ангел»

– Николай Петрович, ваш фильм стал победителем в номинации «документальное кино» – мы вас поздравляем! Вы и сами являетесь организатором кинофорума «Золотой Витязь». Чем отличаются эти фестивали, что в них общего? 

– Да, «Золотой Витязь» – старейший кинофестиваль, ему уже 33 года. Слава Богу, мы смотрим в одну сторону. Прежде родился «Золотой Витязь», потом ко мне пришли организаторы будущего «Лучезарного Ангела», чтобы я поделился опытом и контактами. Можно сказать, что я стоял у истоков фестиваля «Лучезарный Ангел». Принципиальных отличий у нас нет. Оба кинофестиваля – это мощные кинофорумы, которые завоевали свое место под солнцем, на площадках которых показывают достойное кино.

Это богоугодное дело, потому что, как говорил мой учитель Андрей Тарковский, фильм – это молитва. Таков был его принцип: настоящая картина – как молитва, как исповедь перед Господом Богом. Хотя напрямую о Боге он не говорил, у него экран дышит этим третьим, самым главным, измерением. И я утверждаю, что экран должен стремиться быть похожим на икону, он призван помогать людям находить Горний мир.

Этого, к сожалению, долгое время не было в нашем российском кинематографе, ставшем отделением американского кинопроката. Но сейчас все меняется. И я думаю, что мы выстояли, и наше время приходит. Самое главное, чтобы создавались достойные фильмы, их сейчас мало по простой причине – кино и культуру двинули в рынок. А культура и рынок – понятия несовместимые.

Культура и кино поднимают дух нации, а рынок делает деньги. И пока российский кинематограф с трудом начинает понимать, что пришло другое время. Поэтому сегодня очень важен фильм, вошедший в число победителей кинофестиваля «Лучезарный Ангел» – «Господи! Чувствую приближение Твое!».

– Как вы думаете, что надо сделать, чтобы доброе кино стало доступнее, чтобы его было больше?

– Надо или поменять мозги нашим чиновникам, или их самих поменять. Потому что есть Указ Президента России Владимира Путина об утверждении Основ государственной культурной политики, где все сказано, но Указ очень туго выполняют. Но ничего, будем разбираться, что нужно для того, чтобы наш кинематограф стал, как и прежде, самым светоносным. Будем возвращаться к примерам Тарковского, Бондарчука, Шукшина, этих апостолов кино, которые делали умное доброе кино, высокое по форме и содержанию.

Ведь у каждого из нас есть выбор. Когда Андрей Тарковский увидел, что я стал играть в кино очень много, он сказал: «Что ты делаешь? Остановись, Коля. Голодать будешь, помирать будешь, а не участвуй в том, за что потом будет стыдно».

А думают ли сейчас об этом кинематографисты? Для некоторых главное – успех в первый уикенд. Побыстрее собрать деньги, пока люди не почувствовали, что это ложь. И раскручивают в рекламе по Первому каналу, потому что они заинтересованы в прокате этого фильма, в получении прибыли.

– О Тарковском снято много фильмов, и всегда авторы делали упор на его личную жизненную драму, трагедию, сложную судьбу. А для меня было главным дать ключ к пониманию сути творчества Андрея Тарковского. А ключ этот в том, что его искусство не только духовно, но и религиозно. Он был проводником Создателя, стремился к Нему, исповедовался перед Ним.

– Вы работали с Андреем Тарковским, сыграли главные роли в его фильмах «Андрей Рублев», «Иваново детство», а помните, чтобы он говорил о вере? 

– Никогда. О Боге, о вере мы не говорили. Но почему-то после фильма «Андрей Рублев» я стал говорить прессе, что Тарковский – человек верующий. Доказать этого я не мог, я ждал доказательств. И когда Тарковский ушел из жизни, я прочел его дневник. И там была такая молитва: «Боже! Чувствую приближение Твое. Чувствую руку Твою на затылке моем. И только тяжесть грехов и злобы низменной души моей не дают мне творить Твою волю. Верую, Господи. Хочу видеть мир и людей такими, какими Ты их создал. И ничего не прошу, Господи, помоги и прости».
Это ключ к пониманию Тарковского. И вот, делая свой фильм, я соединил мои собственные дневники, которые вел (после «Андрея Рублева» я записывал все за Тарковским), и его дневники. И все сошлось, то, о чем мы с ним никогда не говорили, – есть в записях.

Я утверждаю, что смерти нет, я был в том мире, я покидал тело, и тут же у Тарковского нахожу: «Смерти нет». Он говорил: «Жизнь души, само ее существование – есть доказательство ее бессмертия. Она не умрет, она продолжит жизнь уже там».

– Николай Петрович, расскажите о том, как вы побывали в ином мире?

– Мне было 25 лет, к тому моменту я уже был верующий. И мне было показано одномоментно: то, что было, есть, а также то, что будет. Объяснить невозможно, как можно в один миг охватить все. Хотя у Лермонтова находим строки о том же:

Есть чувство правды в сердце человека,
Святое Вечности зерно. 
Пространство без границ, теченье века
Объемлет в краткий миг оно.

И у Тарковского это есть в дневниках, а теперь – и в моем фильме о нем. Я в картине рассказываю про его сон, про то, как он рисует тот мир в дневниках. Он тоже был в ином мире и описывает огненные волоконца, из которых соткан тот мир. Это очень точное описание, я не мог бы так выразить. Я бы сказал, что это что-то наподобие радужного океана, полного гармонии. Каждому это открывается индивидуально. А гениям – особо.
Ведь не случайно и Пушкин, и Лермонов написали – каждый свое – стихотворения о пророках. Так просто гении не появляются, они действительно были пророками. У Лермонтова мы читаем строки: «С тех пор, как Вечный Судия/ Мне дал всеведенье пророка».

Чтобы такое написать, нужно получить от Создателя всеведенье пророка, и он получил.

– Какой фильм у Андрея Тарковского вы бы выделили особо? 

– У него все семь фильмов знаковые, но самые-самые, на мой взгляд, это «Зеркало» и «Жертвоприношение». Это два самых великих его фильма.

– Скажите, пожалуйста, над чем вы работаете сейчас? 

– Об этом я пока не буду подробно говорить, но планы есть, очень серьезные. Три фильма: два художественных, один документальный. На один из них я уже благословлен Святейшим Патриархом Кириллом.

– Они будут связаны с духовной тематикой?

– Да, конечно. Только то, что связано с духом человека, и можно назвать искусством. Об этом и Тарковский говорил.

– Я радуюсь за своих коллег, всем помогал: и «Лучезарному Ангелу», и «Вечевому колоколу», делился своими контактами, фильмами. Чем нас будет больше, тем лучше!

Всех впускать и никого не выпускать!

Анастасия Симонова