Научиться любить. Христианские реминесценции
Продолжаем публиковать «буковки», как автор сама называет свои тексты, Маши Шевчук. У Маши папа, воспитав их четверых детей, принял постриг, сейчас духовник в женской обители – это, монахи говорят, одно из сложнейших послушаний. Родной брат – тоже монах, постриженный в память близкого им оптинского иеродиакона с именем Илиодор, – сейчас и сам он иеродиакон в одной из московских обителей, где трудится и их мама. Еще один брат – выпускник Духовной академии, готовится к принятию сана. Говорят, враг на тех, кто служит Богу всем семейством, особенно воюет. И брань крепка, но и утешения от Господа тем более обильны…
Часть I. Когда спасают храм, и память о любви, и музыка
Лето Господне, или Где почувствовать Небо
Воскресное утро было по настоящему милостивым. Воздух тёпл. Влажный безлужливый асфальт. Зелёная, трава. Густое серостью небо. И я шла в гости к Богу. Потому что, если, он мой Друг, то видеться с Ним только по собственному желанию – эгоизм. «Геройски» встав в непривычное для себя раннее время, тем не менее, довольно спокойно собралась и вышла в жизнь. За «героизм» была наградой погода.
Служба торжественно медленно проникала в сердце. На «Херувимской», взглянув в высокий купол, я почувствовала… лето. Оно было повсюду. И абсолютно ясно – в моем сердце. Все озарилось светом. Невидимым солнцем.
Иногда, очень редко, меня посещает Небо на богослужениях. Чувствуется сопричастность высокому и непостижимому. Таинственному. В такие моменты ничего не хочется, потому что ты полон до краев. Счастьем. Не-земным. Трудно передаваемым.
И ты становишься цельным.
И мир становится цельным.
Есть ли у тебя намерение любить и быть любимым?
«Если у тебя нет намерения любить и быть любимым, тогда в путешествии под названием «жизнь» нет никакого смысла».
Книга Кейта ДиКамилло «Удивительное путешествие кролика Эдварда»
Это слова из «Удивительного путешествия кролика Эдварда» Кейта ДиКамилло.
Мне было лет 12, когда у меня на руках, благодаря маме, появилась эта книга. Невероятно красивые и щемяще взрослые иллюстрации пронзили моё воображение.
Я начала читать…
Текст дополнял изображение. Изображение – текст.
Во мне что-то переворачивалось. Спокойно и тихо бередило юную душу.
Доселе неизвестной ещё болью.
Книга учила – мы в этом мире, в конце концов, не одиноки
В том возрасте мне все больше и больше нравилось уединение. Особенно, при чтении. Вчитывала эту книгу в себя я на деревянной скамеечке за домом, рядом с беседкой.
Чтобы никто не отвлекал, не заметил меня и мои чувства…
Тебя обязательно найдут
А Эдвард и на этом своем кресте беседовал со звездами
Вот кролика прибили, в качестве пугала, к деревянному подобию креста и, единственные, с кем он мог говорить, это звезды:
– Но меня очень сильно любили, – возразил Эдвард звёздам.
– Ну и что из этого? – отвечали звёзды. – Какая разница, любили тебя или нет, если ты всё равно остался совсем один?
На этом моменте я плачу навзрыд.
За простыми словами автора я что-то находила, что-то… что заставляло мое сердце разбиваться: «сердце бьется мое, разобьётся и вновь оживает. Я обязан пройти через тьму, углубляясь во мрак без оглядки».
Мне было светло и больно.
И сейчас, перечитывая ее раз за разом, мне становится только больнее, потому что мне уже не 12, я прошла огромную дорогу жизни, наспотыкалась, излюбилась, избилась, но все ещё… плачу, когда понимаю, что фарфоровый кролик смог научиться любить. И я должна. А ещё верить в свет. И в то, что тебя обязательно найдут.
Те, кто любят, обязательно найдут.
Когда будет на душе плохо, смотрите на звёзды или на лазурь днём. Когда грустно, когда вас обидят, когда что не будет удаваться, когда придёт на вас душевная буря – выйдите на воздух и останьтесь наедине с небом. Тогда душа успокоится, – завещал детям отец Павел Флоренский
Любовь и боль от нее помогают понять, что есть сердце. Где же твоя отвага?
Это выписки из любимой книги:
«Я научился любить. И это ужасно. Любовь разбила мне сердце».
«Раскрой своё сердце, – мягко сказала она. – Кто-то придёт. За тобой кто-то придёт, обязательно. Но сначала ты должен раскрыть своё сердце».
«Сколько же раз придётся ему прощаться с людьми, не имея даже возможности сказать им «прощай»? Тут свою песню затянул одинокий сверчок. Эдвард прислушался.
И что-то в глубине его души заныло, заболело. Жаль, что он не умеет плакать».
«Лоренс вручил ей Эдварда.
Нелли взяла кролика, придирчиво осмотрела его с ног до головы и улыбнулась.
— Господи, бывает же на свете такая красота!
Эдвард тут же решил, что Нелли — хороший человек».
«Эдвард ощущал, как пригревает солнышко, как обвевает ветерок остатки шерсти на его ушах, и что-то вдруг переполнило, стеснило его грудь, какое-то удивительное, чудесное чувство.
Он был счастлив, что жив».
«– Я покончил с любовью, – отрезал Эдвард. – Я с этим делом покончил. Это слишком больно.
– Ну вот ещё! – возмутилась старая кукла. – Где же твоя отвага?»
«С тех пор, куда бы ни приходили Бык, Люси и Эдвард, кто-нибудь из бродяг непременно сажал кролика себе на колени и шептал ему на ухо имена своих детей. Бетти, Тэд, Нэнси, Уильям, Джимми, Айлин, Скиппер, Фэйт…
Эдвард и сам хорошо знал, как хочется повторять имена тех, кто много значат в твоей жизни.
Абилин, Нелли, Лоренс…
Он познал тоску по любимым людям. Поэтому он слушал бродяг очень внимательно. И сердце его раскрывалось широко, словно объятия. А потом даже шире и шире».
«Нет-нет, – сказал он себе. – В это нельзя верить. Не позволяй себе в это верить».
Но было слишком поздно.
«За тобой кто-то придёт», – стучало у него в голове. Сердце фарфорового кролика снова начало раскрываться».
«А что, если и правда кто-то в мире ждёт именно меня и хочет меня полюбить? Тот, кого и я смогу полюбить? Неужели это возможно?».
«– Ты не имеешь права плакать! – кричал Брайс. – Ты не имеешь права плакать. Ты её даже не любил. Ты вообще не знаешь, что такое любовь.
– Я любил её, – говорил отец. – Я любил её.
«Я тоже её любил, – думал Эдвард. – Я любил её, а теперь её нет на свете. Странно это, очень странно. Как дальше жить в этом мире, если здесь не будет Сары-Рут?».
«И Эдвард почувствовал резкую боль где-то глубоко-глубоко в своей фарфоровой груди.
Первый раз в жизни он понял, что у него есть сердце».
И потом, всегда можно оказаться на море, а море – это счастье
***
В гости к Богу на «сердечный разговор»
Из каждодневного рецепта нынешнего счастья – еще одна запись в дневнике:
– …На сон грядущий смеяться до потери пульса с другом над глупыми шутками, обнимать близких, потому что им это нужно, быть флюгелем (стремится за ветром перемен и доверять ему), выходить из дома в лучший месяц жизней – ноябрь, не бояться быть и быть собой, бегать на исповедь так часто, чтобы задышалось-залюбилось и в гости к Богу на «сердечный разговор», читать детские книги с самым серьёзным видом, носить косички, дурачась ими, чувствоваться наполненной от каждой голой вздрогнувшей ветки, учиться новому и бесконечно верить, что до Неба вот-вот дотронешься.
07.05.2024