Красный террор. Если не учить уроки истории, она повторяется

5 сентября 1918 года в России (РСФСР) был объявлен красный террор.

Опубликованное Постановление Совета народных комиссаров РСФСР гласило: «Совет народных комиссаров, заслушав доклад председателя Чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией, находит, <...> что расстрелу подлежат все лица, прикосновенные к белогвардейским организациям, заговорам и мятежам; что необходимо опубликовывать имена расстрелянных, а также основания применения к ним этой меры».

Официально об окончании красного террора Феликс Дзержинский, глава ВЧК, объявил в феврале 1919 года. Но остановить разогнавшуюся машину репрессий было невозможно: расстрелы без суда и следствия продолжались. 

Святой Иоанн Восторгов

Одним из первых расстрелянных (5 сентября) был священник и миссионер Иоанн Восторгов. Вместе с 80 ранее арестованными в Москве его привезли в Петровский парк. Среди них были бывший председатель Госсовета Иван Щегловитый, бывшие министры внутренних дел Николай Маклаков и Алексей Хвостов, сенатор Степан Белецкий… Один из очевидцев расстрела рассказывал: «По просьбе отца Иоанна палачи разрешили всем осуждённым помолиться и попрощаться друг с другом. Все встали на колени, и полилась горячая молитва «смертников», после чего все подходили под благословение преосвященного Ефрема и отца Иоанна, а затем простились друг с другом. Первым бодро подошёл к могиле протоиерей Восторгов, сказавший перед тем несколько слов остальным, приглашая всех с верою в милосердие Божие и скорое возрождение Родины принести последнюю искупительную жертву. «Я готов», – заключил он, обращаясь к конвою. Все встали на указанные места. Палач подошёл к нему со спины вплотную, взял его левую руку, вывернул за поясницу и, приставив к затылку револьвер, выстрелил, одновременно толкнул отца Иоанна в могилу». Все расстрелянные были ограблены. Всего в первый день террора в РСФСР были расстреляны 512 человек.

В числе жертв красного террора – архиереи, священники и простые верующие люди всех конфессий, поэт Николай Гумилев, историк Андрей Вязигин, филолог-славист Тимофей Флоринский и многие, многие другие. Большевики придумали особый способ массовой казни – топить людей в баржах. Чтобы не тратить патроны, пленных заживо жгли в топках паровозов. 

Красный террор

«Железный Феликс», глава ВЧК, чей памятник сегодня некоторые пытаются восстановить на Лубянке, был удовлетворен. Он говорил: «Закон от 5 сентября наконец-то наделил нас правами на то, против чего возражали до сих пор некоторые товарищи по партии, на то, чтобы кончать немедленно, не испрашивая ничьего разрешения, с контрреволюционной сволочью».

Историк Сергей Мельгунов (эмигрант, умер в 1956 году во Франции) считал, что террор был подведён под мощную идеологическую базу, это было официально узаконенное преступление. В книге «Красный террор» он писал: «Нельзя пролить более человеческой крови, чем это сделали большевики; нельзя себе представить более циничной формы, чем та, в которую облечен большевицкий террор. Это система, нашедшая своих идеологов; это система планомерного проведения в жизнь насилия, это такой открытый апофеоз убийства как орудия власти, до которого не доходила еще никогда ни одна власть в мире».

И мы должны помнить об этом: если не запоминать уроки истории, она повторяется.

Александр Трушин