Русский старец и фронтовик архимандрит Кирилл (Павлов) о добродетели мужества

Библия повествует о том, что в последние времена люди будут изнывать – «издыхать» от ожидания бедствий, грядущих на Вселенную (Лк. 21:26). Предвидя это наше состояние, русский старец Кирилл (Павлов), прошедший войну и Сталинград, писал: «И когда нас постигнут беды, несчастья, испытания, когда, кажется, все пропало, нет ниоткуда помощи, вспомним в это время, что мы имеем всесильного заступника Господа».

«Вся земля – Божия, а я пришлец и странник»

В одной из своих проповедей архимандрит Кирилл (Павлов), духовник Свято-Троицкой Сергиевой Лавры и трех русских Патриархов, приводит эпизод из жизни святителя Василия Великого, архиепископа Кесарии Каппадокийской. В IV веке святитель выступил против ереси Ария, которую принял префект города, грозивший теперь расправой святому Василию.

– Чего же мне бояться? – сказал святой в ответ на угрозы префекта.

– Я прикажу описать твое имение в казну, а тебя самого сослать в ссылку, отдать на мучение, предать смерти, – ответил префект.

– У кого нет имения, у того и описывать нечего – у меня одна только власяница и несколько книг. Ссылку я не считаю ссылкою: вся земля – Божия, а я пришлец и странник. Смерть – благодеяние для меня, она скорее приведет меня к Богу, для Которого я живу, служу и большей частью уже умер[1].

Удивленные таким ответами, царевы слуги оставили святителя в покое.

Подобно Василию Великому мягкий и любвеобильный отец Кирилл (Павлов), прошедший войну и Сталинградскую битву, становился непреклонным, когда дело касалось вопросов верности Богу или чистоте богослужения – его невозможно было принудить принять решение или благословить дело, которое он считал ошибочным и духовно вредным.

В 2001 году решался непростой вопрос о присвоении россиянам ИНН. Мнения духовников разделились. Богословская комиссия, собранная в Лавре, пришла к выводу, что ИНН «не влияет на духовное здоровье верующего человека». Однако архимандрит Кирилл решение комиссии не подписал: и сколько ни пытались батюшку переубедить, он остался при своем мнении: это система постепенного порабощения человека[2].

 

Игумен Варнава (Федоров), насельник Свято-Троицкой Сергиевой Лавры, вспоминает:

«Батюшка хоть и добрый, но в отношении богослужения соблюдал определенную строгость, любил порядок, не допускал никаких отступлений. Однажды, во время архиерейского богослужения, один из присутствующих гостей – католический священник – пытался пройти через Царские врата Успенского собора, так батюшка не позволил. «А ну-ка, – распорядился, – закрывай Царские врата!» – и мы не впустили его».

«Человек – это его вера», – писал философ Иван Кириевский, полагая, что вся история человечества есть его духовный путь. При этом грех – есть колыбель войны. Обращение к Богу советского народа, по мнению архимандрита Кирилла (Павлова), обусловило нашу Победу в 1945 году. Его собственная встреча с Евангелием в разрушенном Сталинграде воодушевила на подвиг служения Богу и людям, стала поворотным пунктом всей жизни.

«На войне Господь особо близок»

21-летний Иван Павлов, будущий архимандрит Кирилл, встретил начало Великой Отечественной войны на Дальнем Востоке, в селе Барабаш Хасанского района – солдатом-срочником в 96-м саперном батальоне 92 стрелковой дивизии 1-й Краснознаменной армии[3].

 

Любовь Владимировна Пьянкова, келейница архимандрита Кирилла (Павлова), рассказывает:

«В 1933 году отец Кирилл, а тогда еще Иван Павлов, поступил в Касимовский индустриальный техникум, получил специальность техника-технолога по холодной обработке металлов резанием…

В армию его призвали на Дальний Восток, в поселок Барабаш, что на берегу залива Петра Великого. И там батюшка любовался окрестностями, наблюдал приливы и отливы на берегу Японского моря. Вспоминал, как 22 июня 1941 года, в воскресенье, у них с товарищем была увольнительная, они сидели на берегу залива и вдруг заметили, что люди бегают, мечутся по набережной, кричат «война, война!».

…Но на фронт их отправили не сразу, потому что ожидали нападения Японии; и военная подготовка на Дальнем Востоке была усилена. Наконец, их погрузили в дощатые вагоны и повезли на фронт».

Вспоминая начало боевых действий на Волховском фронте, первые бомбардировки и потери, снег, обагренный кровью, отец Кирилл много лет спустя рассказывал – им, «необстрелянным», было по-настоящему страшно.

В апреле 1942 года Иван Павлов получил первое осколочное ранение в ногу и два с половиной месяца провел в военном госпитале в Кировской области[4]. Это госпитализация, видимо, спасла солдату жизнь: батальон вскоре отправили разминировать некие поля, и большая часть его однополчан с задания не вернулась...

После госпиталя Иван Павлов пробирается на юг: сначала в Нижний Новгород (тогда город Горький), а затем в Камышин[5], где формируются части для обороны Сталинграда. Как следует из архивных документов, в начале Сталинградской битвы Иван Павлов служит в 9 мотострелковой бригаде[6].

Спустя полвека, в 1993 году, архимандрит Кирилл снова приедет в те края – на празднование 50-летия Сталинградской битвы в составе делегации, сопровождающей Святейшего Патриарха Алексия II. В студии Волгоградского телевидения батюшка будет вспоминать о первых днях сражения на Волге[7]: «Мы стояли в обороне Сталинграда, примерно в километрах 20-25 от города. В один из воскресных дней августа месяца 1942 года, когда немецкие бомбардировщики в количестве около тысячи самолетов налетели на город, картина была очень-очень страшная. Город был весь охвачен пожаром, огонь, клубы черного дыма поднимались до облаков. Нас сняли с обороны. Я в это время был ранен…».

Авианалет на Сталинград 23 августа 1942 года 

Эвакуацию мирных жителей в городе провести не успели, в результате во время авианалета 23 августа 1942 года погибли тысячи сталинградцев. Потоки горящей нефти и бензина из разрушенных нефтехранилищ устремились к Волге. Горела поверхность реки, пылали пароходы на сталинградском рейде, страшно дымились изуродованные скелеты сталинградских домов.

9-я мотострелковая бригада, в которой служил Иван Павлов, получила приказ контратаковать противника и перекрыть дорогу на северных подступах к городу[8]. Продержавшись несколько дней, защитники Сталинграда были вынуждены отступить в город. Бои шли за каждую улицу, за каждый дом, за каждый этаж. В новостных сводках всего мира замелькали такие названия, как Мамаев курган, завод «Красный Октябрь», элеватор, Сталинградский тракторный, железнодорожный вокзал, 13 раз переходивший из рук в руки, площадь 9 Января и дом Павлова.

  Осенью 1942 года случилось непостижимое: легко пройдя тысячи километров по русской земле, гитлеровцы в Сталинграде не смогли преодолеть последние десятки метров до Волги. И, как отмечал военный корреспондент и писатель Василий Гроссман, «чувство суеверного страха охватывало противника: люди ли шли в атаку, смертны ли они?».

 

Митрополит Курганский и Белозерский Даниил (Доровских) рассказывает со слов отца Кирилла:

«На войне Господь особо близок, – говорил батюшка. Близок к сердцу, когда ты готов всеми силами души своей стараться предстоять Богу. И там, на фронте, ты постоянно на мушке: может быть, ты следующий. Возможно, через какие-нибудь пять минут. Там, конечно, не та, что у нас молитва, другая вера и иное благочестие. Ты, когда опытно на войне научен, что каждый миг твоя жизнь зависит только от милосердия Божия, ничего уже себе приписывать не будешь».

…Освобожденный уже Сталинград встретил советских воинов скелетами разрушенных зданий и улицами, заваленными телами погибших. Там, в развалинах одного из разбитых бомбежкой домов Иван Павлов нашел Евангелие. Собрал его по листочкам, стал читать и воспрял душой.

Любовь Владимировна Пьянкова, келейница архимандрита Кирилла (Павлова) рассказывает:

«Сам отец Кирилл вспоминал: на фронте часто наваливалось уныние, тоска, возникал вопрос – что дальше? И вот после освобождения Сталинграда в одном из разбитых домов он нашел старенькое Евангелие. Собрал его по листочкам и стал читать. «И, – говорит, – его слова в меня просто жизнь вселили и надежду. Читая Евангелие, я дал обет, что, если вернусь живым с фронта, буду учиться и стану священником, чтобы служить Богу и благодарить Его за тех, кто остался жив в этой страшной войне. И буду молиться о погибших». «Я читал Евангелие, – рассказывал батюшка, – и уже ничего не боялся».

Но у советского командования были другие планы относительно молодого бойца. Сразу после окончания Сталинградской битвы – 6 февраля 1943 года – за боевые заслуги Ивана Павлова приняли кандидатом в члены ВКП (б).

 

Феогност, митрополит Каширский, наместник Донского ставропигиального монастыря в Москве, рассказывает:

«После капитуляции Паулюса отцу Кириллу предложили вступить в партию. И когда он сказал – «нет» – это стало оскорблением для тех, кто этой партии служил. Его хотели наказать, но Господь помиловал, и он вернулся с войны живым.

Отец Кирилл показал своим примером, что для того чтобы иметь смирение, нужно быть мужественным. А для того, чтобы быть мужественным, необходимо смирение. Потому что смирение неотделимо от мужества, они не живут друг без друга».

Господь хранил Своего исповедника: за Ивана Павлова, который по религиозным мотивам отказался стать коммунистом, вступилось начальство соседней части, куда он был переведен на должность писаря. В приказах и сводках боевых действий, зафиксированных рукой Ивана, – километры фронтовых дорог: населённые пункты Украины, Венгрии, Австрии, Чехословакии.

Побеждает не тот, кто сильнее, а тот, кто идет до конца. И тот, кому помогает Бог

Архимандрит Кирилл (Павлов) был уверен, что Победа в Великой Отечественной ковалась в глубинах человеческих сердец, обратившихся к Богу. В одном из послевоенных интервью он рассказывал: «Собственно, победа, видимо, и далась нам ради того, что правительство открыло храмы (это случилось после встречи в 1943 г. Иосифа Сталина с тремя митрополитами – Сергием (Страгородским), Алексием (Симанским) и Николаем (Ярушевичем) – Ред.) После этого в корне изменилось положение на фронте. Даже Георгий Жуков в своих мемуарах на это внимание обращает. Он говорит, немецкие генералы в начале войны такие стратегические планы строили, а с 1943 г. те же самые генералы стали делать ошибки, ляпсусы – такие, что приходилось только удивляться. А это очень просто. Господь всегда, когда хочет наказать, отнимает разум. Поэтому, когда Господь решил спасти Россию, Он отнял у немецких генералов разум – они стали делать просчеты. А наши умудрились. Тот же Жуков – искуснейший полководец… Как в свое время Господь воздвиг Суворова, Кутузова, так в годы Великой Отечественной войны Он воздвиг Жукова».

Победа была дарована русскому народу после открытия храмов. Судьбоносное решение было принято в 1943 году на встрече Сталина с тремя митрополитами – Сергием, Алексием, Николаем 

Мужество противостоять соблазнам

В христианском понимании мужество – это не столько и не сколько смелость и отвага, сколько умение видеть и преодолевать собственные страсти, противостоять соблазнам. «Себя победишь – будешь непобедим», – говорил Александр Суворов. Иногда добродетель мужества в христианской аскетике называют трезвением – тщательным наблюдением за своими мыслями, словами и делами.

«Вся наша жизнь должна быть постоянным бодрствованием, – объяснял архимандрит Кирилл, – потому что малейшее нравственное усыпление, невнимание к себе, рассеянность, увлечение удовольствием подают врагу случай при самых лучших наших наклонностях и самых прекрасных намерениях. Апостол Петр говорит: Трезвитеся, бодрствуйте, зане супостат ваш диавол, яко лев рыкая, ходит, иский кого поглотити (1 Пет. 5,8)»[9].

Но есть то, чего мужественный человек должен бояться всю жизнь. «Это – грех, который может и душу, и тело ввергнуть в геенну огненную.»[10]

Противоположная добродетели мужества страсть уныния – «лечится», по мнению отца Кирилла, обращением к Богу, твердой и живой верой, участием в Таинствах Церкви. «Нет такой скорби, которую не мог бы уврачевать Всемогущий»[11], – говорил старец.

«Для каждого истинного христианина рано или поздно, в средине ли или в конце поприща, но непременно, по определению Промысла Божия, настанет пора, когда все восстанет против него: и тяжелые внешние искушения, и мучительные внутренние соединяться вместе и обрушатся своей силой на крестоносца Христова, и тогда положение его будет особенно тяжело и опасно»[12], – говорил батюшка.

«И когда нас постигнут беды, несчастья, испытания, когда, кажется, все пропало, нет ниоткуда помощи, вспомним в это время, что мы имеет всесильного заступника Господа. Обратись к нему с молитвою и прилепись в это время к Нему всем своим сердцем, и ты услышишь в своей душе благодатный голос: «Не бойся, только веруй, и узриши славу Божию» (Ин.11, 40)» [13]

Могила старца Кирилла в Свято-Троицкой Сергиевой Лавре.
8 октября 2022 г.

Славу Божию русский народ увидел в майские дни 1945-го, которые совпали в победоносном году с Пасхой.

И, видимо, не случайно погребение самого старца Кирилла состоялось в день защитника Отечества 23 февраля 2017 года. Четыре часа люди шли прощаться ко гробу воина Христова, а когда стали засыпать могилку – запели светлый Пасхальный канон. Смерть, где твое жало? Ад, где твоя победа? Воскрес Христос – и торжествует жизнь.

В материале использованы воспоминания о старце его духовных чад из книги «Сталинградское Евангелие архимандрита Кирилла (Павлова)» (СТСЛ, 2021 г.)

Подготовила Ольга Каменева