Федор Глинка: «С Богом, верой и штыком!»

23 февраля

В этот день в 1880 году скончался Федор Глинка, самый крупный религиозный поэт XIX века, автор проникновенных строк о Москве: «Город чудный, город древний», множество стихотворений на темы Священного Писания. 

Он прожил весьма насыщенную событиями и делами жизнь длиной в 94 года. Был не только поэтом, но и блестящим публицистом, прозаиком, военным, да еще и участником декабристского движения.

Начнем с «тайных обществ». Федор Глинка, действительно, состоял в «Союзе спасения». Но эта организация была скорее масонской, чем политической. В 1820 году она была распущена, и ее сменил «Союз благоденствия», основанный Михаилом Орловым, Александром Муравьёвым и Фёдором Глинкой. Теперь это был не просто «кружок по интересам», но огромная организация, насчитывающая до двухсот активных членов. Во главе общества стояла Коренная управа из 29 человек, и Глинка был одним из главных её блюстителей и руководителем столичного отделения. Он активно писал документы, статьи, контактировал с разными обществами, делал многое для восстановления «попранных прав простых людей». Дружил с Кондратием Рылеевым, повешенным в 1826 году. Был знаком с Пушкиным, и тот гордился, что Глинка восторженно отзывался о его стихах.

О подготовке восстания на Сенатской площади тоже знал – случайно оказался свидетелем обсуждения плана у Рылеева. Но в восстании участия не принимал, потому что служил начальником канцелярии у столичного генерал-губернатора Михаила Милорадовича. Получив известие о его ранении, приехал к нему  и оставался до двух часов ночи. Но донос на него уже три года лежал в папке умершего императора. Глинка был арестован 11 марта 1826 года и до 15 июня находился в Петропавловской крепости. Николай I приказал перевести Фёдора Глинку на гражданскую службу в Петрозаводск под надзор полиции, а после остался с ним наедине и о чём-то долго беседовал. Встреча их окончилась довольно ироничной фразой: «Глинка! Ты совершенно чист, но тебе надо ещё больше очиститься».

На военной службе Глинка проявил себя как храбрый офицер. Но благодаря службе он сформировался как писатель и поэт. Глинка воспитывался в столичном кадетском корпусе, откуда в 1803 году был выпущен прапорщиком в Апшеронский полк. Назначенный вскоре адъютантом генерала Милорадовича, он участвовал в войне 1805-1806 годов и прошёл через Польшу, Германские княжества и Австрийские владения. Сражался под Аустерлицем. После завершения военной кампании ушёл в отставку и обосновался в своём имении. Погрузился в изучение наук и фортификации, зачитывался лучшими русскими и европейскими писателями. И опубликовал свои воспоминания о войне в книге «Письма русского офицера», принесшей автору первую литературную славу.

Война 1812 года застала его в имении. Он немедленно отправился в армию и присоединился волонтером к генералу Милорадовичу в Смоленске. Участвовал в Бородинском сражении. В 1814 году вместе с армией пришел в Париж. Но виды Франции, восхищавшие русских офицеров, Глинку не прельстили: «Франция! – непрестанно восклицают французские наставники. Вот рай земной! А я пересекаю Рейн – лишь пустынные и безлюдные окрестности, голая земля и увядшие деревья. Вот какая реальность пред моими глазами!» Так писал он в своих дневниках.

Но всю свою жизнь Федор Глинка писал стихи. Ему принадлежат первые песни о войне 1812 года – «Военная песня», «Солдатская песня, сочиненная и петая во время соединения войск у города Смоленска в июле 1812 года», «Песнь сторожевого воина перед Бородинскою битвою». В «Солдатской песне» есть такие строки:

Мы вперед, вперед, ребята,

С Богом, верой и штыком!

Вера нам и верность свята:

Победим или умрем!

Федор Глинка был первооткрывателем песенно-романсовых стихотворных образов. Он написал «Песнь узника» («Не слышно шуму городского») – она положила начало русским «тюремным песням». «Мчится тройка удалая» была первой, за которой помчались «тройки» других поэтов. А стихотворение «Город чудный, город древний» было первым (и очень популярным) гимном Москве.

Но больше всего стихов Глинка написал на темы из Священного Писания. Это книга «Опыты священной поэзии», поэма «Иов» и много отдельных стихотворений. Глинка как бы перекладывал в стихи (или рассказывал стихами) содержание Ветхого и Нового Завета. Вот одно из них – «К Богу правды» (псалом 93):

Восстань, Господь! Где суд твой правый?

Почто молчит твой страшный гром?

Доколе, Господи, доколе?

Сим нечестивцам пировать

За сладкою трапезой жизни,

Ругаясь благостью твоей?

Доколь им, грешникам, хвалиться

И говорить: «Далеко Бог!»…

В 1841 году Федор Глинка начал писать поэму «Видение святого Макария». Первые главы были опубликованы в журнале «Москвитянин», потом он несколько раз поэму переделывал, но при жизни полностью она так и не увидела свет. Единственный авторизованный список хранился в Российском государственном архиве литературы и искусств. И все же в 2013 году поэма была опубликована. Она очень большая -– 1104 стиха с авторским предисловием.

Эпиграф поэмы – «О человечестве – и судьбах человека». В прологе – видоизменённый эпизод из жития преподобного Макария Египетского (IV в.), который однажды узрел беса, идущего с мешком, полным лакомств, для уловления нерадивых монахов. Остальное – плод поэтического воображения Глинки. Он передает длинную речь беса, открывающего то, что написано «у сатаны в тайных книгах» о будущем человечества. Бес рассказывает об успехах науки и техники, об изменении в укладе жизни человечества, об изменениях в экономике и социальной сфере, о том, что деньги выйдут на первое место в сознании человека, и все это приведет к падению нравственности, утрате веры, к гордыне и «самообожествлению»:

У сатаны читал я в тайных книгах,
Что на земле настанет дивный век,
Когда, умом водимый, человек
Постигнет все искусства и науки:
Он сочинит убийственный снаряд,
Вздыхающий огнём и ураганом
Перед лицом неисчислимых полчищ.
Но хитростью он больше удивит:
Он птицею без крыльев полетит,
Без парусов на кораблях помчится
И без коней поедет в колесницах.

Не правда ли, очень похоже на нашу нынешнюю жизнь? А вот прямо про наши современные ценности:

А между тем, хвастливый разрушитель,
Утонет весь он в замыслах торговых –
И сделает науку из торгов;
И в барыше его вся будет радость…
И роскошь-змей во всю свою длину
Обхватит их и, в три кольца, кругом
Опутает, сожмёт и станет мучить,
И вымучит последние достатки…
<…>
И будут все бездонными ларями;
И будет век тот – век долгов и ссуды:
Обман с приманкой лака да полуды!

Что это – предвидение поэта? Сам Федор Глинка не объяснял, зачем он сочинял религиозные стихи. Ответов может быть множество. Вот, например, такой: во времена Глинки Священное Писание в России существовало на церковнославянском языке. И не все могли его читать и понимать. В 1818 году были переведены на современный русский четыре Евангелия, а вся Библия была переведена только в 1876 году. Федор Глинка стремился передать, выразить нравственное содержание Священного Писания, и стихотворная форма была для этого наиболее подходящей.

А может быть, просто Господь Бог водил пером поэта?