Христианские добродетели по святителю Амвросию Медиоланскому. Пример их воплощения в жизнь

Диакон Александр Шевченко на примере своего духовного наставника архиепископа Алексия (Фролова) рассказывает, как тот воплощал в своей жизни христианские добродетели. 

В частности те, что предписывал иметь священнослужителям святитель Амвросий Медиоланский, чью память 20 декабря мы отмечаем. 

Когда я готовился к рукоположению, то читал святителя Амвросия Медиоланского, у него есть такое сочинение «О должностях священнослужителей Церкви Христовой». Он там писал, что священнослужитель должен иметь четыре основные добродетели: благоразумие, справедливость, мужество и воздержание. Для меня, конечно, пример во всем этом владыка Алексий – у него-то эти качества все как раз и присутствовали. 

I. Благоразумие

Святитель Амвросий Медиоланский 

На его столе всегда лежала Библия, часто открытая – он ее постоянно читал. Однако, как свидетельствовали про святителя Амвросия Медиоланского, так же и про Владыку можно сказать: «Двери его покоев всегда были открыты, и время его вообще принадлежало его пастве. Всякий мог видеть его, и всякий мог советоваться с ним. Когда кто-либо приходил к нему с просьбой о помощи, он немедленно оставлял чтение, все свое внимание посвящая делу просителя». 

Помню, придешь к Владыке: не важно – с духовным вопросом, или каким-то мирским-житейским, – он, даже оставляя чтение, если в это время  был занят им, тут же находил ответы все-таки именно в Священном Писании. Иногда мог и с близкими пригласить на беседу, особенно, если в чем-то не ладили, и обязательно, помню, что-то утешительное и вдохновляющее процитирует и той и другой стороне. 

Пожалуется, например, мама, что ты ее не слушаешься. Владыка у апостола зачитает тебе: «Дети, повинуйтесь своим родителям в Господе, ибо сего требует справедливость» (Еф. 6:1). Но и маме напомнит апостольское: чтобы и родители не раздражали детей (Еф. 6:4). Вот так и находил всегда золотую середину. А чтобы ее найти и надо руководствоваться Евангелием. В этом и было благоразумие Владыки. 

Потому как благой разум – это от Бога вразумление.

II. Справедливость

Что касается справедливости, это и сама справедливость и, в частности, благотворительность, щедрость, доброжелательство, – как это истолковывает святитель Амвросий. И этих примеров множество – и в отношении меня, и в отношении других – я видел. В Новоспасском монастыре, который возрождал владыка Алексий, у нас небольшие были зарплаты, я, помню, тогда еще только из армии вернулся, работал уже в монастыре параллельно к алтарным послушаниям водителем. Как-то раз не пошел на обед, возился в копоте машины, это было время после дефолта, все сложно жили, и я, если честно, думал именно в тот момент, что у меня нет зимней куртки… Как вдруг почувствовал, что Владыка рядом... Он как-то тихо подошел, или, может, мимо проходил, но остановился на мой помысел:

– Купи себе зимнюю куртку, – вдруг протягивает мне что-то, солнце слепит – я даже не понял, что. А он вручил нечто и был таков.

Владыка нам потом с супругой и свадьбу помог сыграть, опять же ему никто ни о чем не говорил, он сам распорядился, всё устроил.

III. Мужество

Мужество, как подчеркивает святитель Амвросий Медиоланский, прежде всего парадоксальным образом проверяется, что называется на прочность, в скромных незаметных другим трудах личного подвижничества. 

Нет большей победы на земле, чем победить своего ветхого человека со всеми его страстями. 

А в этом-то как раз Владыка всем нам и являл пример. Мы поражались, как он мог терпеть и воздерживаться от гнева там, где другой давно бы шашкой уже махал. А Владыка прощал, всё покрывал любовью.

IV. Воздержание

Большее количество времени из того, что я был рядом с Владыкой, я провел в алтаре. 

Архиепископ Алексий (Фролов) за богослужением

Наш архиерей очень строго прежде всего к себе там, во святыя святых, относился. Это не просто для него было какое-то помещение в числе прочих, куда пришли, что-то там отслужили… Нет, у него было глубочайшее благоговение! Возможно, он вначале даже просто внешне его в себе воспитывал, но потом эта дисциплина и внимательность и во внутреннее устроение перешли. 

Он не допускал никаких разговоров в алтаре. Разве что мог сделать замечание, очень краткое, в строгой форме. Но он сам в первую очередь соблюдал всё, чему учил. Бывает, например, стульчик где-то в алтаре приставят, – не то, что батюшкам в летах, а мы, алтарники, сядем, а владыка советовал:

– Не сидите, ребята, в алтаре. Постойте. Ничего, Господь даст силы. Всего-то тут два часа службы. Ничего страшного. Если уж совсем устали, лучше на колени встаньте, прислонитесь там к какому-то стулу.

На счет того, что служба быстро пройдет, – сам этот помысел очень трезвит, помогает бодриться, вслушиваться в слова молитвы, заключать в нее ум, сердцем молиться. Потому как именно враг нам и внушает, что служба – это, мол, невероятно и нестерпимо долго. Как опытный архипастырь Владыка разоблачал эти козни врага.

Сам он старался не сидеть в алтаре. Говорил, что сидящим (а тем более болтающим) посылаются болезни, скорби.

Владыка Алексий (Фролов), Саша Шевченко «выглядывает» из-за плеча диакона – ныне протоиерея Максима Первозванского

Его аскетизм и воздержание выражались не только в том, что он спал мало и буквально на досках, прикрытых каким-то там покрывальцем, жил скромно, сам себе полы в келье мыл, в пище был неприхотлив да ел мало, – но и в принципе в отсечении ВСЕГО лишнего, недостойного Бога. И он таким был не только в алтаре, но и вообще по жизни. Часто напоминал о том, что за каждое праздно сказанное слово дадим ответ в день Суда (Мф. 12:36). 

Причем Владыка очень интересно толковал это место Евангелия. 

Благая весть – она же вся о любви. И вот праздно сказанное слово, за которое дадим ответ в день Суда, – это значит слово, сказанное без внутренней работы любви! Так мы осуждаем (говорим что-либо без любви к тем, о ком заводим такую речь), ропщем или тщеславимся (говорим без любви к Богу) и т.д. Вот за всё это мы и будем отвечать.  

Воздержание у Владыки было во всем. Что касается пищи, придет в трапезную, каким бы там ни был суп: постный, не постный (рыбный), он не два-три половника нальет себе, а один, не две ложки картошки, а одну. За трапезой у нас всегда читались жития святых, и вот, помню, читаешь и помысел такой: «Да никто всё равно не слушает, ложками стучат…» – раз и в каком-нибудь ударении ошибешься, а Владыка тебя тут же поправит:

– Нет, там-то ты неправильно прочитал, там будет вот так-то, – и действительно смотришь: всё так, как Владыка сказал. 

Диакон Александр Шевченко. Служение

Точно также на трапезах после служб на приходах, где он служил на престольных праздниках как викарий. Владыка обязательно слово скажет, про Святейшего вспомнит, всех, кто трудился, накрывая стол непременно поблагодарит. Всё было как-то назидательно: точно отец и его дети встретились. И все рады, – и пища не только материальная, но и духовная есть. И она в приоритете.

Владыка научился у Господа главному: кротости, смирению, любви. А они есть и следствие, и источник воздержания. Вообще все добродетели одна другую подтягивают (как и страсти). Поэтому важно направление, которое ты сам избираешь, испрашивая помощи у Господа. И у таких святых людей и нашего времени, как владыка Алексий. 

К нему люди прямо тянулись, – точно отогреться хоть чуть-чуть в том свете Божием, что он так щедро расточал, в любви. Сам он при этом был очень скромным человеком. Не во мне дело, – точно говорил весь его вид. Бога благодарите, к Богу стремитесь! 

И он оставался таким даже потом, несмотря уже на свой епископский сан, на близость к Святейшему и то, что по поручению Патриарха ему и с первыми лицами государства встречаться приходилось. Каким-то образом он умел не поддаваться всем этим статусным соблазнам, оставался самим собой. Божиим.

Записала Ольга Орлова