Св. Николай Японский: «Когда же мы были готовы к войне?»
Русско-японская война 1904-1905 гг. стала испытанием не только для России, но и для молодой Японской церкви, созданной святым равноапостольным Николаем Японским. О причинах неудач русского оружия архипастырь, который оставался в годы войны в Японии, пишет в своих дневниках.
В конце XIX века Дальний Восток стал местом притяжения интересов крупнейших держав мира. США провозгласили доктрину «открытых дверей и равных возможностей», которая на практике вела к экономическому закабалению экономически отсталого в то время Китая. Япония отторгла у него Корею, Тайвань, Пескадорские острова. О зонах своего влияния заявляли Англия, Германия и Франция.
Япония все активнее претендовала на ведущую роль в Тихоокеанском регионе и под лозунгом создания «Великой Азии» готовила вторжение в Маньчжурию – северо-восточную провинцию Китая. Утверждение Страны восходящего солнца у границ России угрожало безопасности восточных районов империи.
В 1895 году между Россией и Китаем был заключен оборонительный союз против Японии, учрежден Русско-китайский банк, началось строительство КВЖД. В 1898 г. Россия получила в аренду у Китая часть Ляодунского полуострова с крепостью Порт-Артур.
Однако русско-японские переговоры 1903 года о судьбах Маньчжурии и Китая зашли в тупик. Японию поддержала Англия, которая в 1902 г. заключила с ней союз. 27 января 1904 года японский флот обстрелял русскую эскадру на рейде Порт-Артур, началась Русско-японская война.
Крейсер 1-го ранга «Варяг»
В первые ее дни был затоплен поврежденный неприятелем русский «Варяг», не сумевший прорваться к Порт-Артуру. А 31 марта (по новому стилю) затонул флагманский корабль Тихоокеанского флота «Петропавловск». Погиб командующий флотом вице-адмирал С.О. Макаров, находившийся на борту судна художник-баталист В.В. Верещагин, большая часть команды корабля.
Адмирал С.О. Макаров
Получив весть о гибели вице-адмирала С. О. Макарова, святой Николай, остававшийся в Японии, писал в своем дневнике: «Какое горе! Какое великое горе! Красота и сила русского флота – Макаров – потонул! Платится Россия за свое невежество и свою гордость – считала японцев необразованным и слабым народом, не приготовилась, как должно, к войне, а довела японцев до войны, да еще прозевала на первый раз. Вот они и идут от успеха к успеху, и русского флота в этих странах почти уже не существует».
Мудрый архипастырь, оставаясь русским патриотом, келейно молился за победу своего Отечества, но в общественных богослужениях в 1904-1905 годах, когда возносились молитвы о победе Японии, не участвовал. При этом православным японцам он благословил оставаться верноподданными своему правительству, чтобы не дать повода для обвинения их в измене родине. Благодаря этому православные приходы не подвергались преследованиям, а сам святитель снискал глубокое уважением со стороны японцев. Ему разрешили посещать лагеря военнопленных. Духовным окормление пленников занимались и православные пастыри японской национальности.
Равноапостольный Николай – о поражении в Русско-Японской войне
В августе 1904 г. святой Николай пишет в своем дневнике: «Нас все бьют и бьют. А почему? Потому что к войне не были готовы. Но когда же мы были готовы при начале войны с кем бы то ни было? В [18] 12 году разве мы были готовы встретить Наполеона? Нисколько – мы заняты были тогда войной с Турцией. Перед Севастопольской войной были? Отнюдь нет. У неприятелей уже был паровой флот, а у нас – парусные суда, у тех – дальнобойное оружие, у нас – старое вооружение, так что враги нас побивали издалека, точно безоружных против них. Даже к Турецкой войне не вооружились, как должно, иначе Плевненского позора не было бы. Вот и теперь то же, как по-писаному. Японцы вооружились до зубов, а мы смотрели на это во все глаза и не замечали, и никаких мер со своей стороны не принимали – ну и платимся за свое ротозейство и свою феноменальную глупость».
В июле 1905 года японцы заняли Сахалин. После этого и ряда других поражений (морских и сухопутных) Россия была вынуждена пойти на мирные переговоры.
В ходе Цусимского сражения разбита 2-я Тихоокеанская эскадра, направленная на Дальний Восток из Балтийского моря
К миру подталкивала и разраставшаяся в стране революция: патриотический подъем населения сменился антивоенными выступлениями.
В августе 1905 года в городе Портсмут (США) было подписано мирное соглашение. Отвергнув требование Японии о контрибуции, Россия, однако, признала Корею сферой влияния Японии, передала ей право на аренду Ляодунского полуострова с Порт-Артуром и южную часть острова Сахалин.
Вину за поражение в войне с Японией святой Николай возлагал прежде всего на русское общество.
«Бьют нас японцы, – писал он в июле 1904 г., – ненавидят нас все народы, Господь, Бог, по-видимому, гнев Свой изливает на нас. Да и как иначе? За что бы нас любить и жаловать? Дворянство наше веками развращалось крепостным правом и сделалось развратным до мозга костей; простой народ веками угнетался тем же крепостным состоянием и сделался невежественен и груб до последней степени; служилый класс и чиновничество жили взяточничеством и казнокрадством, и ныне на всех ступенях служения – поголовное самое бессовестное казнокрадство везде, где только можно украсть; верхний класс – коллекция обезьян, подражателей и обожателей то Франции, то Англии, то Германии и всего прочего заграничного; духовенство, гнетомое бедностью, еле содержит катехизис – до развития ли ему христианских идеалов и освящения ими себя и других?.. И при всем том мы – самого высокого мнения о себе: мы только – истинные христиане, у нас только – настоящее просвещение, а там – мрак и гнилость. А сильны мы так, что шапками всех забросаем... Нет, недаром нынешние бедствия обрушиваются на Россию – сама она привлекла их на себя. Только сотвори, Господи, Боже, чтобы это было наказующим жезлом Любви Твоей! Не дай, Господи, в конец расстроиться моему бедному Отечеству! Пощади и сохрани его!».
Посетив еще в декабре 1903 г. российское посольство в Токио, святой Николай записал: «С негодованием в душе вышел от юного секретаря Арсеньева, так любящего копировать Императора Вильгельма в фабрении своих усов. На главной стене в комнате высоко водружена буддийская божница. «Я так люблю это», – говорит. «А иконы-то нет у вас?», – спрашиваю, не видя нигде оной по стенам. «Нет, есть, – говорит, – вот она» – и указывает на входную стену. Действительно, налево от порога, в углу, высоко, едва видна какая-то крошечная иконка. Так и отпечатался во всем этом интеллигент последней формации, без религии и без здравого смысла».
Примечательна еще одна запись, сделанная святым Николаем в конце 1903 г., накануне начала русско-японской войны: «Перед вечером посетил [меня] русский турист, «Владимир Николаевич Страшников, артиллерии капитан», служивший в Порт-Артуре с самого начала занятия русскими его, в последнее время лечившийся в Нагасаки и ныне путешествующий по Японии с женою и маленьким сыном. В разговоре с ним я, между прочим, спросил: «Когда русские заняли Маньчжурию, слышно было, что туземцы очень рады этому – русские освободили их от беспорядочного китайского управления. Теперь же пишут, что маньчжуры возненавидели русских и желают освободиться от них. Правда ли это?». «Пожалуй, что правда», – ответил капитан. «Но отчего же? Русские, кажется, не притесняют их». «Прямо не притесняют, а управлять не умеют, что почти то же. Объясню следующим. У одного умного маньчжура спросили, под чьим бы управлением он хотел видеть свою страну. Он не задумываясь ответил: «Под английским. У англичанина в груди – пусто, но в голове – обильно. Он составит семьдесят семь правил и даст их в руководство управляемым, да сам прежде всего строго исполняет, требует неуклонного исполнения и от других, и у него под рукой знаешь, чему следовать: дорога – ясна и пряма. А у русского в груди – обильно, но в голове – пусто. Закон для него – не закон; он то исполняет его и требует исполнения, то не исполняет и сквозь пальцы смотрит на нарушение, так что у него не знаешь, чему следовать, и не чувствуешь себя обеспеченным»... Не лестно для нас!».
Сравнивая идеалы японцев с идеалами русских, святой Николай в начале 1906 г., уже после окончания русско-японской войны, писал: «Идеалы японцев – не высоки, но зато они в своей жизни и деятельности – на высоте своих идеалов. Вот их высший идеал – процветание и слава своего Отечества; и каждый из них, или почти каждый, во всякую минуту готов жертвовать собой и всем своим на служение Отечеству. Минувшая война как нельзя лучше доказывает это. А мы иногда заносимся высоко, в сферы Божественные, но это оказывается бесплодными мечтами – коль скоро коснется действительности, мы оказываемся мелкими жалкими эгоистами. Оттого и скомпрометировали себя на весь свет, разбитые на всех пунктах японцами – и в войне с ними, и во внутренних наших делах в сопоставлении с ними».
В трагические годы русско-японской войны святой Николай, страдая душой за свое Отечество, тяжело переживал кощунственную радость европейских и американских христиан-протестантов по поводу бед Православной России. 1 августа 1904 г. (по старому стилю) он пишет: «Грустно начинается шестьдесят девятый год моей жизни. Вдали – канонада Порт-Артура, который, вероятно, долго не выдержит, еще дальше – беспрерывные бои, результатом которых – все больший и больший наплыв в Японию наших пленных. [...] И весь свет торжествует, что Россия разбита и посрамлена. Особенно дикой кажется радость протестантских миссионеров, которые молятся на Японию за то, что здесь не мешают им петь свой кошачий концерт разноголосицы проповеди, и проклинают Россию за недозволение им сего. [...] Все эти Reverend'ы, обливающие ядом своей ненависти Россию, просто изумляют своим антихристианством. Наши настоящие враги, японцы, – куда человечней этих проповедников Христа! Японцы только гордятся и бахвалятся нынешними своими победами и с видом превосходства и пренебрежения трактуют Россию, ненависти же не высказывают. А вот англичане и американцы по уши погружены в сатанический грех человеко-ненавидения».
Святой равноапостольный Николай скончался 3 (16) февраля 1912 года. Созданная им Японская Церковь насчитывала тогда более 33 тысяч человек. Японская паства чтила почившего святителя как праведника, молитвенника и святого.
Его могила на токийском кладбище поныне почитается как национальная святыня.
Светлана Петрова
03.05.2024
